Пета бяху или по миру наугад. Глава 3. Дикий зелёный хаос.(окончание)

[fisa2010]

Тем временем кошка выбралась на полянку целиком и отряхнулась, отчего шерсть на спине и загривке стала дыбом. Пятнисто-полосатая шкура красиво переливалась в лучах предзакатного солнца. Длинные, как у старого есаула, усы свисали на грудь толстыми снежно-белыми прядями. Широкие заострённые уши, точно бахромой обрамлённые белой шерстью, беспрерывно двигались, пытаясь уловить малейший шум. Кошка была большой. Как тигр. И два заблудившихся в джунглях человека могли стать для неё хорошим запасом, дней на несколько. «Я же знала, что такой лес должен быть опасным. По определению! И всё равно попёрлась! – мысленно провыла Юля и тут же себе напомнила: – Правда, альтернативой был бордель…»
Эрик чуть придвинулся к девушке, вцепился в её щиколотку и затрясся, как в ознобе. «Здорово! На пятки шоку наступала истерика», - с досадой подумала землянка и машинально погладила паренька по руке. Самое интересное, она не боялась. Знала, что через несколько минут станет кошачьим кормом, и не боялась. «Видимо, вместе с неустойчивостью рассудка, я ещё и повышенную храбрость приобрела. С чего это вдруг? Точно, шизофрения!»
И тут на Юльку словно затмение нашло. Как представила кровавые ошмётки, что останутся от них с Эриком на поляне, так совсем с катушек слетела. От жалости к почти загубленным душам из глаз брызнули слёзы. Из горла вырвался то ли вой, то ли стон, и, ничего не соображая, девушка взвилась на ноги и ринулась на кошку. За спиной выстрелил в небо пронзительный отчаянный вопль, но Юля не обратила на него внимания. Подскочила к зверю, вскинула руки и заорала так, будто её вниз головой трясли на крыше небоскрёба:
- Убирайся! Прочь! Нет здесь еды, слышишь?
От неожиданности кошка присела на задние лапы и злобно зашипела. Но невесть откуда взявшуюся отвагу было уже не сломить. Юля орала во всю мощь лёгких, ревела как жеребая кобылица и прищемивший хвост дракон вместе взятые, и не могла остановиться. А когда сорвала голос и захрипела, рассудок на мгновение просветлел, и она обнаружила, что кошки перед ней нет. Девушка даже не заметила, как та ретировалась. Но обрадоваться сил не осталось. Юлю хватило лишь на то, чтобы подумать: «Как по-идиотски я выглядела» - и она провалилась в забытьё.

Под ней простиралась необъятная ледяная пустыня. Заснеженная поверхность, испещрённая глубокими трещинами, острыми отвесами и подъёмами. Яростные шквалы ветра с мелким дождём стегали лицо. Когда же дождь отступал, яркие лучи солнца, играя на льду, ослепляли глаза. Юля летела над землёй, смотрела по сторонам, но пейзаж не менялся – кругом простирались снежные поля и ледяные горы. Девушка приблизилась к высокому горному массиву, проскользнула между острыми кинжалами пик и оказалась на краю высокогорного плато. Хотела опуститься на снег, но не решилась. И правильно сделала: на плато сгустился серо-белый туман и видимость резко упала. Обернувшись, Юля увидела, что горы за спиной, склонились друг к другу и ощетинились острыми вершинами, словно предупреждая, что приближаться к ним опасно для жизни. Она вняла совету. Медленно-медленно Юля поплыла по кромке плато, напряжённо вглядываясь в туманную мглу. Иногда казалось, что где-то неподалёку плещут волны, и тогда её призрачное тело начинало дрожать от ужаса. Откуда-то девушка знала, что море здешнее смертельно опасно, даже для такого эфемерного создания, коим она пребывала во сне.
Сон… Даже осознание того, что снег и туман лишь игра воображения, не принесло облегчения. Напротив, с каждой минутой, проведенной в ледяном царстве, паника в душе нарастала, грозя похоронить под собой остатки разума. Юля плыла и плыла, молясь, то вслух, то про себя, чтобы жуткий сон выпустил её из гнетущего плена.
И вот туман просветлел. В холодном воздухе, пахнущем одиночеством и смертью, появились еле уловимые запахи. Девушка жадно ловила их, пытаясь понять, что они напоминают. Любимые сандаловые палочки! И острый аромат лобио, которое обожает готовить её мама, поклонница кавказской кухни! И кофе с молоком, что Юля пила каждое утро!
Забыв об опасности, землянка рванулась к середине плато, надеясь увидеть… Она не знала, что надеялась увидеть, может быть, дверь в родной мир или джинна, готового исполнить три сокровенных желания...
Чёрная тень пала накрыла её со скоростью баллистической ракеты. Юля зажмурилась от неожиданности и замерла, непонимающе озираясь по сторонам. И тут, прямо из-под снега, с грохотом ломая и выворачивая наизнанку многовековые льды, перед ней вырос огромный, попирающий башнями небо замок…

Юля не поняла, когда обморок перерос в кошмарный сон, но очнулась она так же резко, как отключилась. В голове снова была каша. «Что же мне снилось? Что-то странное… Важное?.. Ничего толком не помню! Снег, лёд, ветер…» Распахнув глаза, девушка обнаружила, что, пока летала где-то далеко, Эрик устроил их с максимальным комфортом. Из веток, куртки и джемпера он соорудил подобие навеса, а рядом развёл небольшой костерок. Где в этих треклятых, насквозь сырых джунглях ему удалось отыскать дрова – загадка. Но хлипкие языки пламени помимо воли притягивали глаз и согревали, если не тело, то душу. Огонь всегда несёт чувство уюта и защищённости - теперь Юля убедилась в этом на собственном опыте.
Эрик сидел по другую сторону от костра и не сводил с девушки напряжённых глаз. Сначала, Юля решила, что тому виной её оголтелый ор, но, присмотревшись, поняла: мальчика что-то беспокоит в её облике. Девушка чуть пошевелилась, и мышцы неприятно заныли. Значит, она довольно долго провалялась в одном положении, что неудивительно, после того, как выплеснула все силы и эмоции на злосчастную кошку.
Юля нелепо хихикнула. Настроение было на удивление прекрасным, хотелось обнять и расцеловать весь мир. Или хотя бы Эрика. «Вон как таращиться, словно привидение увидел. Ну, что ты меня боишься, глупышка? Я же твой друг, и, похоже, единственный. - В глазах защипало. - Ну вот, расчувствовалась не к месту…» Юля подняла руку, чтобы смахнуть набежавшие слёзы, и замерла. Хорошо хоть не закричала, горло ещё саднило от предыдущего «выступления».
Как уже говорила Эрику Юля, она играла на арфе. Руки были её хлебом, и содержала их девушка в идеальном порядке. Довольно коротко подстригала ногти и уж если пользовалась лаком, то бесцветным или бледно-перламутровым. Как дань профессии, подушечки пальцев после многолетней практики стали несколько жестковаты, но Юля не спешила увлажнять их кремами, поскольку за время спонтанной концертной деятельности ей доводилось играть на разных инструментах, и не все из них отличались хорошим качеством. Одним словом, девушка любила и ценила свои руки такими, как есть! Поэтому увиденное потрясло её до глубины души: изящные, музыкальные пальчики украшал невообразимый маникюр. Длинные, сантиметра по три-четыре, ярко-голубые ногти покрывал сумасшедший золотой узор. Казалось, в нём запечалился весь тот хаос, сквозь который они с Эриком продирались несколько часов. Только на ногтях он был не малахитовым, а золотым. «Мама дорогая! Как с этим жить?» - промелькнула паническая мысль, и девушка приглушённо всхлипнула. Наверное, если бы она была какой-нибудь профурсеткой, собирающийся потусить в ночном клубе, подобный маникюр привёл бы её в поросячий восторг и вызвал обильное слюноотделение. Но Юля считала себя домоседкой и не любила выпендриваться, если, конечно, это не касается её профессиональной деятельности. Тут она была совсем другая…
Девушка подняла вторую руку и осторожно провела ногтём по пыльному запястью - кожа стала немного светлее. Теперь Юлька поняла настороженность Эрика. Ей бы тоже было неприятно путешествовать с человеком, который постоянно меняется. И ещё неизвестно, до чего эти изменения доведут! Испустив горестный вздох, землянка поискала глазами сумку: «Маникюрные ножницы вряд ли справятся с такими когтищами, но пилка поможет хоть немного их укоротить! – Сумку, как оказалось, Эрик заботливо пристроил в её ногах. - Отлично, за работу!»
Юля села и в ту же секунду издала короткий, беспомощный визг: по её плечам, спине и груди рассыпались многоцветные, длинные локоны. Не просто длинные, а очень-очень длинные. «Интересно, они будут мне до колен или до пяток?» - заторможено подумала девушка и, нервно икнув, подцепила рукой прядь и поднесла её к лицу: новые волосы были легкими и мягкими, словно воздушное облако, и ласкали глаз, переливаясь как жидкий шёлк. Каждый волосок имел свой, неповторимый оттенок, в целом же, в наличие были представлены большинство нюансов жёлтого, белого, и коричневого, а ещё рыжего и голубого.
- Вот и вылупился неведомый зверёк, – пробормотала Юлька, схватила сумку и, вытряхнув на землю всё содержимое, дрожащими руками раскрыла пудреницу: «Ладно, пусть волосы, пусть ногти. Но больше ничего не надо. Хватит! Пожалуйста!»
Землянка не знала, к кому обращалась, но этот кто-то всё равно не услышал. Едва глянув в зеркало, Юле стало совсем плохо. Нет, у неё, хвала небесам, не вырос длинный нос, глаза и уши тоже остались на месте, и кожа не покрылась бородавками и прыщами. Лицо девушки изменилось лишь слегка, и всё-таки это была уже не Юля: уголки глаз чуть приподнялись вверх, скулы обозначились толику ярче, губы стали немного более пухлыми, подбородок капельку заострился, а тёмно-карие, почти чёрные зрачки приобрели зеленовато-золотой оттенок. Юля рассматривала себя в зеркале долго, около получаса. Всё это время она пыталась придумать, как вернуть себе прежнюю внешность, и понимала, что без пластического хирурга и Игната ей не обойтись. «Сколько же будет стоить вся эта канитель?» - с тоской подумала она и посмотрела на Эрика:
- Очень погано, да?
Мальчишка помотал головой:
- Непривычно просто. Я никогда не видел таких…
- Каких?
- Красивых… - Эрик поёрзал на земле и покраснел: - Теперь тебе и тенхор не поможет. Сразу видно, что ты не здешняя.
Юля поднялась на ноги, и её новые волосы окутали тело плащом. Эффектно, конечно, что же тут спорить, но, определённо, не слишком практично. Закусив губу, девушка решительно сгребла разноцветную гриву руками, присела на корточки и, примерившись, поднесла волосы к огню. От ударившего в ноздри запаха Юлю чуть не вывернуло, а Эрик, закрыв нос рукавом рубахи, рванул прочь от костра и завопил:
- Что ты делаешь?
- Товарный вид порчу, - выдавила землянка, отдёрнула волосы от огня и выпрямилась – теперь локоны доходили ей до поясницы.
Паренёк отнёсся к Юлиному заявлению скептично:
- Не выйдет. Даже с короткими волосами цена на тебя будет немаленькой.
- Звучит неприятно.
Юлька недовольно передёрнула плечами, достала из сумки расчёску и стала возиться с непокорной копной, пытаясь заплести косу. Эрик же молча смотрел в костёр. Девушка догадывалась, о чём он думает, но была не в состоянии утешить его. «Ну, сколько раз можно повторять, что помогу ему, чем смогу! Вот выберемся из Главерны, и сам утешиться». Себе же Юля предусмотрительно сообщила: мол, радоваться надо, что не превратилась в какую-нибудь кикимору. Помогло, но не сильно. Всё-таки одно дело, когда человек сознательно меняет внешность, и совсем другое – измениться вот так, внезапно.
Косу Юля с боем заплела, а вот с ногтями вышла неувязка. Несколько минут девушка старательно пилила края, сатанея от тошнотворного скрежета, но ярко-голубые коготки не пожелали уменьшиться ни на миллиметр. «Алмазные они что ли? Хотя… Буду использовать как оружие», - сдавшись, подумала землянка и спрятала бесполезную пилку в сумку. Идея поцарапать кого-нибудь ей понравилась, даже настроение улучшилось.
- Так всё-таки, кто ты, Юля? – неожиданно спросил Эрик, и девушка мигом сникла.
- Интересный вопрос.
Юля повернула голову и оценивающе взглянула на мальчишку. Он явно расставил все мысли по полочкам (везёт же некоторым!), принял какое-то решение и теперь смотрел на неё, терпеливо ожидая ответа. Юлька помолчала, ожидая, что, как уже завелось в их тёплой маленькой компании, при первом же, мало-мальски содержательном вопросе, на головы обрушивается какая-нибудь напасть, но обошлось. Солнышко спокойненько заходило, костерок весело потрескивал, а Эрик по-прежнему смотрел на неё. «Интересно, у них здесь есть сумасшедший дом? Или пришельцы для них, как для нас иностранцы?»
- Я иномирянка (какое дурацкое слово!), Эрик. Я попала в Главерну с Земли.
Паренёк с серьёзным видом выслушал ведьму и кивнул на волосы:
- Так ты выглядишь в своём мире?
- В ЭТО я превратилась в твоём мире!
Юля вцепилась в косу и стала лихорадочно обрывать обугленные кончики волос. «Ну, почему, стоит завести разговор, я начинаю чувствовать себя полной дурой? Я же понимаю, что нам жизненно необходимо поговорить. Я должна как можно больше узнать о мире, в котором оказалась. Без этого мне попросту не выжить!.. Отлично, кажется, я смогла сосредоточиться! – обрадовалась девушка, но стоило взгляду упасть на ногти-когти, уверенность исчезла без следа. - Как я, арфисточка, собираюсь здесь выживать? Тоже мне, последний герой рабовладельческого строя! Спартак их всех раздери!»
Юля подняла глаза на Эрика и поморщилась, с трудом отгоняя желание бросить мальчишку на произвол судьбы и повеситься на ближайшем дереве. «Суицид? Это что-то новенькое. Совсем, значит, с моей головой плохо. И за что мне такое? Мама! Папа! Светик! Спасите-заберите! Я с ума схожу!»
Эрик вдруг прыжком взлетел на ноги и с размаха заехал ей ладонью по лицу. Юля аж подпрыгнула от возмущения:
- Рехнулся?
- У тебя глаза закатились и белки пожелтели. Я уже видел такое однажды, больше не хочу.
Эрик снова уселся на траву и подбросил в костёр несколько веток. «И откуда, скажите на милость, они взялись? Всё время я что-то пропускаю», - заторможено подумала девушка, но замкнуться в себе ей не дали: мальчишка поднял голову и, старательно не глядя ей в глаза, спросил:
- Кто-нибудь знает, что ты здесь? Кто-нибудь тебя ищет? Или ты от кого-то бежишь?
Юлька помотала головой и потупилась, чувствуя нарастающую в душе обиду. «Это он подросток! Он - ребёнок. А я молодая девушка с высшим образованием! Так почему Эрик мыслит разумно и ясно, а я с трудом вспоминаю родной дом, любимую подругу и почти не в состоянии мыслить здраво? И не то, что здраво - вообще мыслить! - Глаза противненько защипало. - Сейчас ещё разревусь, и всё - можно в детский сад сдавать! Правда, что ли повесится? Вон то сиреневатое дерево очень мило будет смотреться с моим синеющим трупом на ветке…» Слёзы душили, безысходность навалилась, как непосильный груз на старую клячу. Юля задрожала и схватилась за горло, чувствуя, что ещё немного, и она растечётся по траве, как горькая бледно-зелёная жижа…
- Не хочу!!! – что есть мочи заорала девушка.
- Сзади! – одновременно с ней завопил Эрик, и в ноздри ударил приторно-сладкий запах.
Последним, что увидела Юля, были расширившиеся от беспредельного ужаса карие глаза.

продолжение