Фантош. Книга вторая.

[fisa2010]

Глава 15.
Двойник.

- Варглово дерьмо!!! – Найлин развернулся, сбросил с себя худощавого парня, что в буквальном смысле на него с неба свалился, и вскинул кулак, собираясь хорошенько проучить его. Чтобы впредь не смел сбивать порядочных гномов с ног, да так и замер, натолкнувшись на взволнованный взгляд знакомых травянисто-зелёных глаз: - Это что ещё за шутки?! Откуда ты взялся?! Оникс, у тебя есть брат?!
- Нет! И никогда не было! – сухо произнёс Оникс, подскочил к своему двойнику и вздёрнул его на ноги. – Так вот как Дигнар скрыл моё исчезновение. Что-то подобное я и предполагал. Кто ты такой?
- Эсти.
- Это многое объясняет.
Фантош язвительно усмехнулся и стал рассматривать наложенные на паренька заклинания, вкупе напоминавшие пирог из разновеликих, небрежно слепленных коржей. Не сразу, но ему удалось пробиться сквозь все слои «пирога» и увидеть истинное лицо своего двойника. Чуть простоватое, но довольно смазливое, что так нравится девушкам. Прямой нос; изумлённые голубые глаза, наполненные непонятной фантошу радостью, пухлые губы, растянутые в дружелюбной улыбке. Взгляд Оникса поднялся к всклокоченным волосам, что бойким костром пылали в лучах полуденного солнца, и в сознании всплыли тёмная бершанская улица, скупо освещённая одиноким фонарём, сломанная телега, понурая сонная лошадь и медноволосый парень, с дурацкой улыбкой взирающий на Гедерику.
- Откуда ты здесь взялся? – вопрос сорвался с губ сам собой, и Оникс поморщился, ибо терпеть не мог поспешных словоизлияний.
Теперь только тупой не понял бы, что они раньше встречались. Но, с другой стороны, скрывать шапочное знакомство с бершанцем, который даже не маг по сути, причины не было.
- Меня прислал Ангр. - Эстениш улыбнулся во все тридцать два зуба и осторожно постучал по запястью фантоша: - Ты не мог бы меня отпустить, ещё чуть-чуть и мне будет больно.
- Извини.
- Не извиняйся, Оникс. Это он должен просить прощение за то, что сваливается порядочным гномам на голову! – Кряхтя поднявшись с земли, Найлин отряхнул камзол и штаны, расправил и нахлобучил на макушку шляпу, подтянул жёлтый пояс и погрозил бершанцу кулаком: - В следующий раз, прежде чем прыгать в портал, подумай о том, что ждёт тебя по ту сторону. Я хотя бы мягкий. А если бы перед тобой оказалась стена?
- Бр-р…
- То-то же!
- Я первый раз, - доверительно сообщил Эстениш.
- Ясно, что первый, не то бы я тебе личико-то раскрасил. А так, шут с тобой, живи.
Гном махнул рукой и насмешливо фыркнул. Громкий звук заставил фантоша опомниться. Он наконец-то разжал пальцы, отпуская извозчика на свободу, и тот, одарив двойника благодарным кивком, шагнул к Гедерике.
- Здравствуйте, леди. Рад видеть Вас в добром здравии!
- Здравствуйте.
Геда ответила на приветствие машинально. Смотреть на двух Ониксов, отличавшихся друг от друга только одеждой, было до невероятного странно. Видеть сквозь личины девушка не умела, а если бы и умела, вряд ли вспомнила их с Эстенишем мимолётную встречу, слишком бурными и диким событиями оказались заполнены последние дни. «Мой Оникс – единственный!» Беспричинная ревность вспыхнула в юном сердечке, и Гедерика порывисто шагнула к возлюбленному. Её Оникс в кожаных одеждах фантоша выглядел растрёпанным и помятым, на его щеках красовались грязные серые мазки, оставленные могильной землёй. Он явно проигрывал своей чистой и опрятной копии, но именно в эту минуту Геда отчётливо поняла, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не спутает своего эльфа с другим. Даже если б перед ней сейчас стояла сотня «Ониксов», она легко отыскала бы любимого. По упрямо поджатым губам, по вечно настороженному, недоверчивому взгляду, по тонкой наледи в глубине выразительных зелёных глаз.
Изящные пальчики сжали ладонь фантоша, и тот моментально обернулся. Тёплая, успокаивающая улыбка бальзамом пролилась на душу девушки, подушечка большого пальца закружила по тыльной стороне её ладони. «Это и есть счастье…»
«Прелестно, - мысленно усмехнулся Найлин. – Таким ты мне, Оникс, нравишься больше».
«Каким?».
«Живым, добрым, человеко… то есть шуаролюбивым. Выбирай, что хочешь. Сейчас ты (Слава властителям недр!) выглядишь настоящим!»
«Вот спасибо!»
«Не за что, парень».
«Может, найдёте другое время для обмена любезностями?» - вмешался Йолинель.
Для бедняги-принца появление второго Оникса стало ударом под дых. Как воплощение двойного укора. Он даже о навыках разведчика позабыл - не среагировал на падение-нападение на напарника. Стоял и оторопело глазел на ещё одного родича, с бухты-барахты свалившегося на него. Правда, после того как фантош поставил двойника на ноги, Йоль сообразил, что перед ним копия. Очень-очень хорошая копия, сделанная на редкость качественно и убедительно, ибо, как ни старался принц, обнаружить заклятие не смог. Знал, что оно есть, чувствовал его призрачную, едва уловимую ауру, но видеть не видел. Такое заклинание мог сотворить лишь сверхискусный мастер. И то, что «Оникс номер два» заявил, будто его прислал бейг, ничуть не успокоило. Скорее наоборот.
«Ангр определённо что-то задумал! Кто мог предположить, что он станет вмешиваться в политику Иртана? Бейги всегда держались особняком. Да что там говорить: мы всегда считали их дикими и ограниченными! Неужели мы ошибались? Или они стремительно эволюционируют? А что если Ангр крутится рядом с наследником сатрапа неслучайно? Налаживает контакт с людьми? Пытается заполучить союзников? Великий лес! Неужели бейги намерены прорвать барьер и нанести нам удар в спину?! - Тревожные мысли подлили масла в огонь, и Йолинель занервничал сильнее. – Оникс… Нужно во что бы то ни стало понять, какие цели преследует Ангр, принимая столь активное участие в истории с эльфом-фантошем. А ещё этот двойник!»
Йоль окинул Эсти хмурым взглядом:
- Так всё-таки, кто ты такой?
- Я? - Эстениш вздрогнул, словно его поймали на горячем, отвёл глаза от притягательно милого лица Гедерики и, чуть помешкав, ответил: - Я племянник госпожи Теверель Доро.
- Врёшь!
Глаза федерала сузились до двух злобных чёрточек, и Эсти попятился. Он-то надеялся, что имя «тётушки» расположит к нему новых знакомцев, ведь они были одной расы, а вышло наоборот. «И почему я не спросил бейга кого встречу здесь, кроме фантоша? Вот же дурак!» Отступать было некуда, но и признаваться во лжи Эстениш опасался. Сглотнул подступивший к горлу комок и выпалил:
- Можно подумать, Вы знаете всех племянников Тель!
Йоль рыкнул сквозь зубы. С каким удовольствием он сорвал бы с наглеца маску и взглянул в его настоящее лицо!
«Я могу помочь», - раздался в сознании голос фантоша, и принц, позабыв о том, что зарёкся не отдавать ему приказов, скомандовал:
«Действуй! - И тут же с недоумением взглянул на родича: - Ты видишь заклинание?»
«Конечно, ведь первоначальную версию создали фантоши».
Оникс сосредоточился, рассматривая спутанные нити заклинания: раз колдовство принадлежало коллегам, от их работы можно было ожидать любого подвоха. Но ничего подозрительного не обнаружил. Видимо, фантоши либо спешили, либо приказ не предусматривал выстраивания ловушек. «Как это похоже на Дигнара. Хотя не совсем…» - подумал эльф и задумчиво протянул:
- Удивительно, что ты до сих пор жив, медноволосый…
- Это почему это? – встрепенулся Эстениш.
- Не важно!
Оникс с силой рванул нити, и заклинание распалось. Личина стекла с бершанца как краска, смытая с холста потоком растворителя, и в ту же секунду Гедерика воскликнула:
- О, Солнце! Я тебя знаю! Это ты подарил нам пакет с изумительно-вкусными пирогами!
- Вы помните меня, леди Теригорн, как приятно… - со счастливой улыбкой проговорил бершанец и, закатив глаза, рухнул на землю.
- Слабак. – Оникс посмотрел на лежащего у его ног парня, как на кучку мусора, и, нежно приобняв Гедерику за талию, пояснил: - С ним всё в порядке, так что не стоит волноваться. Час-полтора - и он придёт в себя.
- Только этого не хватало! Я не собираюсь оставаться здесь и десяти минут! – возмутился Йолинель.
- Уже придумал, куда мы отправимся? – Гном оторвал любопытный взгляд от смазливого ликанца, пребывающего в глубоком обмороке, и с надеждой посмотрел на напарника. – Хочется верить, что твой разум прояснился и мы-таки двинемся в Картр!
- К проклятым Картр! Будем искать Каломуша Перта! Кстати, ты собирался ловить лошадей? Вот и лови! А я займусь этим типом.
Найлин неодобрительно покачал головой, но вступать в дискуссию с другом не стал. Лукаво подмигнул Гедерике, отчего та зарделась и смущённо улыбнулась, и зашагал к кусту акации, из-за которого не так давно выглядывал хвост Рудника.
«Ну вот, нахамил. Зачем спрашивается?» - огорчено глядя вслед напарнику, пробормотал Йолинель.
«Я не в обиде, - отозвался Найлин. – Давай, приводи паренька в чувство и поедем. Хоть за Кало, хоть за Тарго, хоть за бейговой бабкой. Только возьми себя, наконец, в руки. Хочу увидеть старого доброго Йоля, рационального и рассудительного, которого никто и ничто не может вывести из равновесия».
«Мне уже не верится, что когда-то я был таким».
«Был-был. И мне того Йоля ужасно не хватает».
«Мне тоже».
Йолинель невесело усмехнулся и склонился над бершанцем. Поводил руками над его бледным лицом, приподнял веко и несколько секунд внимательно изучал суженный зрачок и яркую синюю радужку.
- Если хотите, я мигом заставлю его очнуться, - услужливо предложил фантош, но эльф покачал головой:
- Не стоит. Магии с него на сегодня достаточно.
Он распахнул плащ, достал из внутреннего кармана платяной мешочек и насыпал на ладонь горстку жёлтоватой пыльцы. Сжал и разжал кулак, тряхнул рукой так, что пыльца золотистым дождём осыпалась на лицо бершанца и встал. Перевёл взгляд на фантоша, хотел что-то сказать, но передумал. Отвернулся и поискал глазами Ано. Эштенец, казалось, только и ждал молчаливого приглашения. Рысцой приблизился к спутнику, склонил голову ему на плечо и с подозрением покосился на Гедерику.
Оникс тоже взглянул на макушку ликанки: он знал, что эштенцы прекрасно чувствуют окружающих их существ и никогда не тревожатся без причины.
«Шуарская кровь весомая причина», - сухо заметил Йолинель, поглаживая жесткую шерсть на шее своего коня.
«Шуарская кровь? Так Найлин не шутил? – Оникс вспомнил, как в Доме Совета Гедерика швырнула его через всю комнату и распластала на стене, словно морскую звезду, и вздрогнул. – Так вот что это была за магия. Получается, эта милая, добрая и наивная девочка - монстр. Порождение тёмной иноземной магии, которое живо лишь до тех пор, пока не раскрыта его тайна. Но рано или поздно тайное станет явным, и начнётся охота. Её будут бояться и ненавидеть сильнее, чем боятся и ненавидят фантошей. А поняв, что в боевой магии она полный ноль, каждый иртанец сочтёт своим долгом перерезать ей горло. Геда… Выходит, мы похожи куда больше, чем можно было вообразить. - Фантош крепче прижал к себе девушку, уткнулся лицом в короткие черные волосы, и его, казалось бы, навеки замёрзшее сердце словно иглой кольнуло. – Но жалость, сострадание – слабость. Они ничем не помогут мне».
«Заблуждаешься, - тихо, с ноткой сочувствия произнёс Йолинель. – Жалость и сострадание не только делают нас лучше, но и помогают правильно расставить приоритеты».
«О чём ты?»
«Жизнь важнее мести, Оникс».
Фантош поднял голову и вперил взгляд в лицо хамира:
«Жизнь? Шуарская кровь – смертный приговор! У Геды никогда не будет нормальной жизни, как у её сверстниц. До последнего вздоха ей предстоит скрываться и трястись от каждого шороха. И вряд ли это продлиться долго, она плохой маг».
«Так помоги ей!»
«Это приказ, хамир?»
«Издеваешься?»
«Уточняю».
«Я не собираюсь отдавать приказы. Сам решай, как поступать и что выбирать!»
«Слушаюсь, хамир».
«Прекрати!»
«Не стоит отрицать очевидное, Ваше высочество. Связь делает нас неравными. Я - фантош, вы - мой…»
«Стоп! Хватит! Вернёмся к этому разговору позже. Сейчас я хочу кое-что узнать».
Йолинель посмотрел на бездыханного бершанца. В ту же минуту Эстениш громко чихнул и сел. Похлопал ресницами, оторопело покрутил головой и, столкнувшись взглядом со светловолосым эльфом, спросил:
- Что со мной? Я заболел?
- Нет. С тобой всё в порядке. А лёгкую слабость ты чувствуешь потому, что с тебя сняли личину. Знаешь, кто её наложил?
Эсти наморщил лоб, пытаясь припомнить, что произошло с того момента, как отец разбудил его и отправил в дом Совета, но воспоминания путались и разбегались, не желая складываться во что-то более-менее осмысленное.
- Не напрягайся. Скоро твой разум прояснится, и всё станет на свои места. Кстати, давай, наконец познакомимся. Меня зовут Йолинель Маро, но можешь называть меня просто Йоль. А как твое имя?
- Эсти. Эстениш Шагор. – Медноволосый извозчик вновь покрутил головой, сконфужено улыбнулся черноволосой девушке, отметив про себя, что она очень привлекательная, и остановил взгляд на юном эльфе в чёрных кожаных одеждах. – Опять ты? – Синие глаза вспыхнули удивлением, и разрозненные обрывки, беспорядочно скачущие в сознании, разом заняли свои места, явив Эсти весьма нерадостную картину: четвёрка мерзких магов, режущих, рвущих, перекраивающих его личность. И всё из-за побега одного ушастого телохранителя. – Всё из-за тебя, Оникс! Если б не ты, я бы сидел дома и в ус не дул!
- Так отправляйся домой, тебя никто не держит!
Фантош хотел добавить что-то ещё, но Йоль предупреждающе сжал его плечо. Повинуясь желанию хамира, Оникс замолчал, однако постарался придать лицу как можно более независимое выражение, ибо нечего всяким проходимцам знать, что у них здесь творится.
Йолинель между тем помог бершанцу встать на ноги. Заботливо отряхнул его замшевую куртку, отстегнул от пояса флягу и предложил напиться. И только после того, как Эстениш утолил жажду и немного успокоился, заговорил:
- Я догадываюсь, что тебе пришлось нелегко, Эсти, но от самодурства Дигнара Дестанаты пострадал не только ты. Он и его фантоши многим кровь попортили.
- Оникс – фантош!
- Был. Теперь он свободен.
- А это что? – Эстениш ткнул пальцем в золотистый браслет на запястье эльфа. – Думаете, я не знаю, как это действует? Сам фантошем был! Почти двое суток!
- Это вынужденная мера.
- Не нужно перед ним оправдываться! – вмешался Оникс. – Мы до сих пор не знаем, зачем он сюда явился. Может, это шпион Дигнара.
От возмущения Эстениш едва не задохнулся:
- Я? Да я…
- Фантош Дигнара. Сам сказал!
- Но Дигнар… - Бершанец захлопнул рот и часто-часто заморгал, растерянно таращась то на одного эльфа, то на другого, а потом его взгляд замер на миленьком личике Гедерики и с губ слетело жалобное: - Вы тоже думаете, что я шпион?
- Нет, - замотала головой девушка.
- Спасибо.
- Ты слишком добра к нему, Геда, – с прохладцей заметил Оникс. – Существует тысячи способов втереться в доверие, и показная искренность – один из них.
- И всё же стоит выслушать парнишку. – К компании приблизился Найлин, ведя на поводу Рудника и Глянца. – Думаю, рассказ будет весьма занимательным. Только выслушаем его по дороге. Вам ведь не терпится отыскать Каломуша, так давайте начнём поиски, если не галопом, то хоть шагом. У меня уже нервы сдают.
- Ладно уж, побережём твои нервы, - усмехнулся Йолинель и смерил Эстениша испытывающим взглядом: - Мы пока в Бершан не собираемся, так что придётся тебе ещё немного попутешествовать. Обещаю, если окажется, что ты не представляешь для нас опасности, при первой же возможности я отправлю тебя домой. – И, дождавшись кивка ликанца, добавил: - Поедешь со мной!
Эстениш снова кивнул, радуясь, что его не заставили говорить немедленно. Появилось время обдумать рассказ и решить, о чём стоит поведать своим новым спутникам, а о чём лучше умолчать. Но прежде чем вслед за эльфом взобраться на коня, бершанец обернулся и снова посмотрел на Гедерику. Девушка млела в объятьях злополучного фантоша, и лицо её было таким восторженно-счастливым, что Эсти расстроился. Он тоже хотел, чтобы Геда смотрела на него с любовью. Но не эта Геда (эта любит Оникса и пусть её!), а та, другая, что осталась в лагере на берегу Учары. В лагере, захваченном Кальсомом, ужасным красноглазым чудовищем с кучей цепных магов. Кто-кто, а Эсти точно знал, что связь «хамир – фантош» - фикция и все фантоши душой и телом принадлежат мастеру.
- Кто ещё из нас шпион? – проворчал себе под нос бершанец и, ухватившись за руку Йоля, взобрался на коня. Вцепился в луку седла, уткнулся взглядом в крону раскидистой липы и задумался. По всему выходило, что обрадовался он рано. Попал из огня да в полымя. И лучше не обманываться дружелюбными речами федералов и улыбками ликанской «принцессы».
«С чего бейг решил, что с ними я попаду в Исанту? Они ж за Каломушем бегать намерены, а тот явно в Тират не собирался. Кто знает, куда его Тель своим медальоном забросила. И жив ли он ещё? Вот же напасть!» Всё свидетельствовало о том, что Ангр ошибся, но как исправить положение, Эсти не знал. Решил только, что информацию будет выдавать строго дозировано, тщательно наблюдая за реакцией федералов и фантоша. «А там поглядим. Я должен попасть в Исанту! Должен!»
- Ну что, Эсти, начинай.
За словами последовал лёгкий тычок в плечо, и бершанец повернул голову. Рядом, на расстоянии вытянутой руки, ехал гном. Чуть покачиваясь в седле, он смотрел на него ободряюще, точно говоря: ничего не бойся, мы не кусаемся. Эстениш на мгновение даже обиделся, ведь неприятно осознавать, что тебя, совершеннолетнего молодого человека, держат за несмышлёного карапуза, но потом махнул на это рукой. В конце концов, благожелательность гнома лучше, чем подозрительность и холодность фантоша.
«Бли-ин. Надо с чего-то начать…» Извозчик выдавил ответную улыбку, надеясь, что она получилась не слишком вымученной, покосился на Оникса, который не сводил с него настороженного взгляда, и сник.
- Что рассказывать-то? - промямлил он, отчаянно цепляясь за воспоминания о псевдо-Гедерике, чему способствовало присутствие Гедерики настоящей. «Я должен найти её, во что бы то ни стало, ведь я так и не узнал, кто она на самом деле…»
- Начинай с самого начала, - посоветовал гном. – Как ты вообще в эту историю вляпался?
- Точно вляпался, лучше и не скажешь.
Эсти вздохнул и, лишний раз напомнив себе, что главное – не торопится, начал :
- Как-то ночью отец разбудил меня и велел отвезти заказ в дом Совета. Вообще-то я развожу товары днём, но в ту ночь лопоухий Гадеш напился (что случается с ним редко, но метко) и мне пришлось выбираться из постели…
Оникс напряжённо слушал историю, стараясь уловить малейшие нюансы, и очень жалел, что не может видеть лица бершанца. Эсти старательно отворачивался от него и смотрел на Ная, словно рассказывал о своих передрягах именно ему, и фантошу оставалось довольствоваться лицезрением красновато-жёлтого затылка. К странному парню хотелось подъехать как можно ближе и тщательно изучить его мимику, чтобы понять, стоит ли, несмотря на простодушную манеру речи, ждать от него неприятностей. С одной стороны, даже думать об этом было смешно: магический дар бершанца выглядел жалким. Таких, как Эсти, в Иртане считали неполноценными, им сочувствовали, им сострадали, а в Тарнеле, маленьком городишке на северо-востоке Ликаны, жрицы Солнца даже организовали обитель, где бедняги могли укрыться от любопытных глаз. На сегодняшний день, как слышал Оникс, в обители жило пять недомагов – как людей, так и представителей малых рас. Сколько их осталось в миру, никто не считал, но фантош был уверен – немногим больше.
Раньше встречаться с неполноценными ему не доводилось, зато сейчас перед ним красовался уникальный экземпляр. Дар Эстениша ощущался настолько слабо, что Оникс мог поклясться – парень совсем ни на что не годен. То есть практически абсолютно.
- Как это? Да как они могли?
Звонкий голосок Гедерики прервал размышления Оникса. Он мгновенно подобрался мысленно отмотал рассказ Эстениша немного назад, ибо, как и любой фантош, умел делать несколько дел одновременно, например, внимать чужим речам и параллельно обдумывать вопросы, лежащие в иной плоскости от темы беседы. Понадобилась всего пара секунд, чтобы понять: ликанская магичка потрясена поступком родителей, без ведома которых лже-Гедерика не могла быть создана.
- Кто она? Кто эта девушка? Кого они подсунули Дигнару? – зло восклицала Геда, вцепившись в плечи возлюбленного.
Фантош остановил коня, бросил повод и хотел развернуться - не вышло: девушка вцепилась в него мёртвой хваткой. А причинять ей боль Оникс не хотел. Поэтому он оставил попытки высвободиться и мягко произнёс:
- Тише, тише, милая, не нервничай.
Но его слова лишь возмутили Гедерику.
- Разве ты не понимаешь? Она же с ним. С ним!
- И что?
- Дигнар обещал убить меня! А если она теперь я, то… О, Солнце, нет! Я не могу этого допустить!
- Ничего с ней не случится! – уверенно заявил фантош, и Эсти задохнулся от негодования.
Он уже собирался воскликнуть: «Много ты знаешь! Ещё как случится!», но следующие слова Оникса заставили его поумерить пыл.
- Лже-Гедерика нужна живой. И Ликане, и Тирату. Наверняка это было обоюдным решением! Бершан должна была покинуть супружеская пара, так и случилось.
- Хочешь сказать, мои родители в сговоре с Дигнаром?
- Вполне возможно.
- Ни за что в это не поверю!
Гедерика всплеснула руками, и Оникс, нежданно обретший свободу, перекинул ногу через шею коня и сел к девушке полубоком. Разговаривать с ней стало гораздо удобнее.
- Я не говорил о сговоре, хотя это вполне вероятно. Договор подписан и обе стороны хотят, чтобы он выполнялся. А для этого все средства хороши. Выдали же они тебя замуж.
- Я сама согласилась.
- Потому что тебе напели про ответственность перед страной, не так ли?
- Какой же ты…
- Гад? Мерзавец? Я лишь говорю правду, о которой ты не хочешь задумываться.
Оникс очаровательно улыбнулся, и Гедерика почувствовала, что не в состоянии на него сердиться. «Это неправильно! Я должна отстаивать своё мнение. Чтобы он понял!» И девушка смело взглянула на фантоша:
- Зато я думаю о бедной девушке, которую заставили ехать в Тират! Мы не можем оставить её в беде. И не говори мне о договоре. Если б ты видел его глаза, когда он обещал, что прикончит меня, ты бы так не говорил. Дигнар убьёт её, я точно знаю!
- И что ты предлагаешь? Хочешь вернуться к любимому мужу?
- Нет! Но и ей пропасть не дам! Нужно отыскать Каломуша. Он точно что-нибудь придумает. Ты же знаешь, какой он чудесный маг!
Оникс промолчал, и, воспользовавшись паузой, Найлин подвёл итог их перепалке:
- Прекрасно! Раз ничего не изменилось и мы по-прежнему догоняем свадебный кортеж, ведь именно за ним «упрыгал» наш лохматый приятель, предлагаю ехать дальше. Продолжай рассказывать, Эсти. Это же не вся история, так?
- Ага.
Эстениш покивал и заговорил вновь, а Оникс склонился к Гедерике и, едва касаясь губами её щеки, прошептал:
- Прости, я ни в коем случае не хотел тебя обидеть.
- Я знаю.
Лёгкое касание обожгло кожу, и Геда потянулась к губам возлюбленного, надеясь сорвать поцелуй. Но Оникс отстранился. Качнул головой, кивком указал на федералов и Эстениша, потом ловко развернулся и вновь оказался спиной к Гедерике. Зардевшись от смущения, девушка уткнулась лицом в чёрную куртку. «Ну почему мы никак не можем остаться наедине? Почему нам всё время мешают?» Мысль была настолько смелой, что Геда застыла, на некоторое время выпав из реальности. Этого, правда, никто не заметил: Оникс, Найлин и Йолинель слушали бершанского извозчика. Но если федералы погрузились в его рассказ с головой, то фантош как и прежде больше внимания уделял самому Эсти. Интонациям его голоса, взглядам, жестам.
Сам не зная зачем, фантош ещё раз просканировал ауру бершанца, затем ещё раз, и ещё. Казалось, картина предельно ясна и пора бы успокоиться, но спокойствие не приходило. Более того, интуиция буквально вопила: он что-то упускает.
- Но что? – пробормотал себе под нос Оникс и внутренне содрогнулся: Эстениш заговорил о Кальсоме.
Бершанец сочувственно взглянул на него, отвернулся и продолжил рассказ, а Оникс замер как громом поражённый: в миг, когда их глаза встретились, на него словно озарение снизошло. «Ущербный? Три раза «ха»! Он почувствовал моё состояние, а ущербные на такое не способны. Он маг! Самый что ни на есть настоящий! Только не такой как все». И тут Оникс вспомнил: очень давно, когда похищенный эльфийский мальчишка только-только превратился в фантоша, один из учителей-подмастерьев рассказывал ему о таких магах. И даже книжку прочитать обязал, со звучным названием «Изменяющие реальность».
Такие маги рождались крайне редко, в летописях Иртана о них упоминалось пару-тройку раз, да и то вскользь, ибо связываться с «изменяющими» никто не желал. Кому нужны неприятности? А ничего, кроме неприятностей, от магов вроде Эстениша Шагора ждать не приходилось. Перекройщики, путальщики, модификаторы – как только их не называли, и все эти названия подходили им как нельзя лучше. Никто не понимал, как именно действует дар сих уникальных созданий, но те учёные, что в разное время пытались изучать «перекройщиков-путальщиков», сходились в одном – их магия имеет своего рода спусковой крючок. Это могло быть некое слово, действие или страстное желание самого мага.
«Следовательно, рядом с нашим другом-извозчиком лучше помалкивать. А при первой возможности - гнать его в шею! А ещё лучше эту шею свернуть. Просто и надёжно! - с ядовитым смешком сказал себе фантош и покачал головой: - И зачем бейг нам его подсунул? Хотя… Он мог не знать, с кем имеет дело. Вот удружил!» Оникс постарался припомнить, что ещё говорилось в книге о магах-перекройщиках, но на ум пришла лишь фраза о том, что за всю историю Иртана их родилось не более десятка. «Какой-нибудь учёный с ума бы от радости сошёл, окажись он рядом с Эстенишем, а мне выть хочется. Мало на нас напастей свалилось, теперь ещё и это! - Глаза фантоша зло сузились. – Значит, придётся понять, что и как он делает и использовать это знание в своих целях, либо рискнуть и подстроить несчастный случай. Пока он сам нам «несчастный случай» не устроил, так как судя по уровню его интеллекта и дара, случиться это может в любой момент и совершенно неожиданно. Итак, сутки на изучение, и прощай! Главное, чтобы Йоль ничего не заподозрил, ему такой поворот точно не понравится».
Хамир действительно мог спутать ему карты, но фантош решил, что это маловероятно. Слишком прямолинейным был его родич, слишком яростно сопротивлялся нежданно-негаданно полученной власти. «Он ничего не заметит, потому что не захочет заметить! К тому же я делаю это не ради себя - ради всех нас! - Губы Оникса тронула довольная улыбка, а ладонь накрыла напряжённые пальчики Гедерики, крепко обнимающие его за талию. - А потом я вплотную займусь тобой, милая. Шуарская кровь во стократ интересней какого-то там изменяющего. Вдруг наша встреча судьбоносна и ты поможешь свершить мою месть?! Они должны заплатить за то, что сделали с нами. Все они! Все до одного! Но мастера ждёт особая смерть! Я продемонстрирую ему всё, чему он научил меня! Умирать он будет долго! Чтобы понял, прочувствовал…»
По лицу фантоша пробежала тень, грудь болезненно сдавило, и слова бесценной мантры сами собой всплыли в сознании.
- Таар… Лине… Каен… Дале… Саан… Шуам…
Йолинель дёрнулся, точно его пнули в спину, натянул повод и напряжённо уставился на родича. Однако тот уже выглядел как сама невозмутимость. Словно не его полный горечи голос шептал имена, словно не сочилась тоска по нити связи. Спокойное лицо, тонкая наледь в травянисто-зелёных глазах.
«Что с тобой творится, Оникс?»
«Со мной всё в порядке», - ровный ответ и короткая пауза в конце. Непроизнесённое «хамир» неприятно кольнуло Йоля, и он предпочёл отвернуться. Знал, что поступает неправильно, что нужно озвучить проблему и тогда с нею будет проще бороться, но ничего поделать с собой не смог. Кинул предупреждающий взгляд на Ная: «Не вмешивайся!» - и, обернувшись, зыркнул на Эстениша.
Бершанский развозчик, ненадолго замолчавший, воспринял это как команду продолжать и заговорил, тщательно подбирая слова, поскольку вплотную приблизился к самой опасной части своей истории – схватке в лагере на берегу Учары. Украдкой косясь на фантоша и милую барышню Гедерику, он лихорадочно соображал, насколько правдивым должен стать его рассказ.
- А утром приехал Дигнар, злой, как сотня взбесившихся сильфов. Ворвался в палатку и стал орать, что все заплатят за смерть его любимого фантоша. Жуткое было зрелище, скажу я вам. В общем, я воспользовался всеобщей паникой и смылся. Бежал, пока силы были, а потом забился под ель и заснул. Устал очень. Там меня и нашёл бейг.
Найлин и Йолинель недовольно переглянулись, а Оникс вновь сузил глаза: бершанец пропустил что-то важное, но разведчики почему-то не спешили указывать на это. Эсти же, проскочив самый сомнительный момент своего повествования, взбодрился, и голос его зазвучал увереннее:
- Представляете, открываю глаза, а надо мной стоит чудовище. Из-под дерева меня вытащило, я и не почувствовал. Спал как младенец! Так вот, увидел я бейга и думаю: всё - конец. Сцапает меня и в Исанту потащит! А он ничего, нормальный оказался, вменяемый. Поинтересовался, как я и что здесь делаю, ну я всё и рассказал. И тогда Ангр, как он представился, отправил меня к вам, сказал, что вы мне обязательно поможете. Чтобы я вас во всём слушался и держался рядом.
Эсти врал как по писаному и удивлялся самому себе. Раньше он считал, что легче и правильнее говорить правду, но оказалось, что и лгать не в тягость, особенно если от тебя зависит жизнь милой черноглазой девушки, о которой кроме него позаботиться некому. После того как Оникс снял с него заклятия личины, разум Эстениша работал всё лучше и лучше. Теперь он совершенно точно знал, как надо действовать – используя окружающих, благо они прекрасные маги, вырвать из плена его Гедерику. Наивную, простодушную, немного взбалмошную и наверняка красивую. Эсти был уверен, что когда личина спадёт и девушка станет самой собой, она обязательно окажется симпатичной. И тогда он непременно попросит её руки…
- Это всё, что ты хотел рассказать?
Вопрос, заданный Наем, оторвал Эстениша от матримониальных мыслей. Он встрепенулся, повернул голову, но вместо лица гнома глазам предстало морда с круглыми оранжевыми глазами, плоскими ноздрями-каплями и оскаленной пастью, по углам которой красовались чудовищно острые клыки.
«Хочешь попасть в Исанту, чтобы спасти свою девушку, оставайся рядом с игрушкой наследника. Он твой единственный шанс. Оникс жаждет мести, и она обязательно приведёт его в Тират!» Так напутствовал Эстениша бейг, после того, как привёл в чувство и выслушал сбивчивый пересказ утренних событий, закончившихся смертью Дигнара, а так же пылкие просьбы отправить его в Исанту, к пседо-Гедерике. Почему крылатый маг вообще снизошёл до общения с ним, а тем более до оказания помощи, юноша не мог понять тогда и не понимал сейчас. Однако он чувствовал: бейг говорил правду. И поэтому, когда в воздухе перед ним вспыхнула оранжевая, как глаза мага, портальная арка, невезучий бершанский развозчик ни секунды не сомневаясь с разбегу прыгнул в неё…
Лицо мага-бейга растворилось, как водяная дымка в тёплом воздухе, и Эсти с подозрением взглянул на гнома. «Поймает меня на вранье – пиши пропало! Не видать мне Исанты как своих, слава Солнцу, уже не эльфийских ушей! Но ведь бейг говорил… - Эстениш перевёл глаза на фантоша и замер, точно спелёнатый сетью заяц. – Вот гадство! По глазам видно, просёк, что я их за нос вожу! Что ж теперь делать? Правду рассказать? И что будет, когда Оникс узнает, что наследник мёртв?.. Не понимаю, на что рассчитывал бейг. Нет ни одной причины, чтобы Оникс захотел вернуться в Исанту… Может, Ангр знает что-то такое, о чём я не догадываюсь? А если нет? Вот я попал… Нет! Говорить о смерти Дигнара всё же не стоит. Вдруг фантош тогда и вовсе решит на родину податься? Мстить-то будет некому, не Кальсому же с его подмастерьями. На самоубийцу Оникс вроде бы не похож... И как я тогда попаду в Исанту? О, Солнце! Должен быть выход! Нужно чем-то заинтересовать эту компанию. Тем, что находится в Исанте. Но как это сделать, если я об этой Исанте совсем ничего не знаю?»
Фантош склонил голову к плечу, с интересом разглядывая хмурящегося и щурящегося развозчика. Так исследователь разглядывает редкую, диковинную зверушку. Эстениш кожей чувствовал, что Оникс нарочно сверлит его взглядом и выжидает, когда он окончательно выйдет из себя. «Заговорит, и я сорвусь. Обязательно сорвусь! Бедная моя Гедерика!» - с отчаяньем подумал юноша, и вдруг его осенила простая, но совершенно точно спасительная мысль.
- Вы хотели найти Каломуша Перта? Я знаю, где он!
Собиравшийся что-то сказать фантош захлопнул рот и с изумлением вытаращился на бершанца, словно заговорил не человек, а та диковинная зверушка, за которой наблюдал исследователь. «Он пытается манипулировать нами? Вот наглость! На что он рассчитывает?» - спросил себя Оникс и тотчас получил ответ: пальчики Гедерики с силой жали его плечи. Девушка выглянула из-за спины фантоша, опасно свесившись в сторону и рискуя в любую секунду сверзиться на землю, и с надеждой воскликнула:
- Ты видел Кало? Где он?
- Ох, леди… - Эсти состроил печальную мину и сокрушённо качнул головой. – Следовало сразу всё вам рассказать. Но это так ужасно, так ужасно.
- Да говори уже! – рыкнул Найлин. – Думаешь, тут идиоты собрались? Мы поняли, что ты чего-то не договариваешь.
Эстениш покосился на фантоша, который ужасно его нервировал, но сейчас же одёрнул себя и, для пущей острастки отвесив себе мысленный пинок, сообщил:
- Когда Дигнар приехал, он был ужасно зол. Так зол, что едва не прибил жену и госпожу Теверель. Но тут, откуда ни возьмись, появился секретарь Совета. Прямо из воздуха возник и сразу же бросился на защиту женщин. Ну, Дигнар само собой на него фантошей натравил, да только господин Перт не зря одним из лучших магов Ликаны считается. Он им такой отпор дал – закачаешься. Наверняка бы всех прибил и Геду с Тель спас, да только на его беду в лагерь мастер Кальсом явился. Один в один, как сам Каломуш – прямо из воздуха соткался. Тут-то они и схлестнулись. Только бой не равный вышел. Фантоши как увидели мастера, духом воспарили и вновь на Перта набросились.
- Они убили его?! - Гедерика сжала пальцы так сильно, что фантош поморщился, а по её щекам побежали слёзы. – О, нет! Бедный Кало! Бедная Ульрика! Она же вот-вот родить должна! О, Кало! Зачем ты поехал за мной? Я же просила тебя остаться дома!
- Нет-нет, леди, господин Перт не погиб! – поторопился успокоить девушку Эсти.
Он вообще с трудом переносил женские слёзы. Когда женщины в его присутствии начинали реветь, Эстениш становился мягким и податливым. А сейчас рядом с ним плакала девушка, как две капли воды похожая на ту, что украла его сердце. «Нет! Это не она! Мою Геду мне ещё предстоит найти!» - патетично воскликнул про себя бершанец и волевым усилием подавил порыв обнять Гедерику, утешить и рассказать всё без утайки. Было немного стыдно за своё враньё, но мысль о том, что кровожадный мастер Кальсом уволок его возлюбленную в Исанту и сейчас ей должно быть ужасно страшно и одиноко, на корню душила любые сомнения:
- Каломуш Перт жив, леди Теригорн, но он в плену. Мастер Кальсом применил какое-то хитрое заклинание, обездвижил его, а потом фантоши выстроили портал прямо в Исанту, и они все ушли. Все, кто был в свадебном поезде!
- Откуда ты знаешь? – холодно спросил Оникс. – Ты же сбежал.
«Вот момент истины! Сейчас или никогда!» Эстениш повернул голову и пылко взглянул фантошу в глаза:
- Я же признался, что соврал. Теперь говорю правду.
- Единожды солгав…
- Мне не безразлична судьба Каломуша! Каломуш помог мне. Он нашёл меня в лесу, испуганного, потерянного. И отправил к Тель, чтобы защитить…
- Если бы он хотел тебя защитить, то перво-наперво снял бы личину!
- Он не мог. И Тель не смогла.
- Чушь! В этом заклинании не было ничего сложного! Они просто хотели, чтобы ты продолжал быть мной!
- Зачем?
- Понятия не имею.
- Так давай найдём Каломуша и спросим!
Эстениш победно взглянул на фантоша, и тот почувствовал, как волоски на коже встали дыбом. «Он обставил меня! Проклятье! Как такое возможно?» Оникс мотнул головой, стряхивая оцепенение, и требовательно спросил:
- Почему ты так рвёшься в Исанту?
- Потому что я не фантош и мне не всё равно!
- А, может, ты просто шпион, засланный, чтобы заманить нас в ловушку?
- А, может, шпион ты? – выпалил Эсти, сам от себя не ожидая такой смелости. – Я видел, каким послушным и кротким ты был рядом с мастером. Вдруг ты здесь по его воле?
- Чушь!
- И это всё, что ты можешь сказать? Неубедительно!
- Я не собирался тебя ни в чём убеждать!
- Прекратите! Оба! – рявкнул Йолинель, и Оникс мигом захлопнул рот: злить хамира в его планы не входило.
Найлин же угрюмо взглянул на бершанца, наставил на него указательный палец и с угрозой заявил:
- Говори-говори, да не заговаривайся! Оникс наш друг! А вот тебя мы совсем не знаем.
Сообразив, что в запале перегнул палку, Эсти незамедлительно предпринял попытку спасти положение. Повернулся к фантошу, чуть склонил голову и с виноватой миной произнёс:
- Я не хотел тебя обидеть. Но ты так на меня наехал, словно я вражина какая-то. А ведь это не так. Я понимаю тебя… - Юноша вздохнул и добавил: - Я был фантошем, недолго, правда, но был. И мне не понравилось. Совсем. Короче, хорошо, что ты ушёл от Дигнара.
Оникс молча смотрел на Эстениша. «Что бы он ни плёл, ясно как день: он будто одержимый рвётся в Исанту. Люди ведут себя так только в одном случае – когда беспокоятся о тех, кто им дорог. И, судя по взглядам, которыми он одаривает Гедерику, причина его беспокойства – женщина. Вот же напасть! Любовь, как говорили мои учителя, самый нестабильный фактор. С ней никогда не знаешь, что произойдёт в следующую минуту. А, если я не ошибся насчёт способностей Эстениша, дело и вовсе труба. Он притащит нас в Исанту, как бы мы не сопротивлялись. Впрочем, кто будет сопротивляться? Разве что я. Найлин идёт на поводу у Йоля, а Йоль и Гедерика намерены отыскать Перта. Мы обречены…» И, точно в подтверждение мрачных мыслей, шею фантоша опалило жаркое дыхание Гедерики:
- Мы должны отправиться в Исанту, Оникс. Мы обязаны спасти Кало. Он помог нам сбежать от Дигнара. Он наш друг, а друзей нельзя бросать в беде!
В глазах Эстениша мелькнуло торжество, и Оникс скрипнул зубами. Он уже не сомневался, что развозчик лжёт и Каломуш где угодно, только не в Исанте, но как убедить в этом остальных, если кроме догадок у него ничего нет? Даже его собственный дар и интуиция твердили, что парень говорит искренне! Оникс с затаённой надеждой взглянул на разведчиков и разочаровано хмыкнул. Федералы поверили бершанцу. Йоль, который ни в какую не хотел возвращаться в Картр, с энтузиазмом уцепился за опасное путешествие в столицу Тирата и уже просчитывал плюсы и минусы похода. А Най смотрел на напарника с сочувствием, лучше всяких слов говорившим, что он пойдёт за ним до конца. О Гедерике, тяжко вздыхавшей за спиной фантоша и время от времени бормотавшей угрозы в адрес Кальсома и Дигнара, говорить и вовсе не имело смысла: Каломуш был рядом с ней с детства, и девушка считала его членом своей семьи.
Оникс беззвучно рыкнул и многообещающе посмотрел на Эстениша. Ничего-ничего, говорил его взгляд, мы ещё не закончили.
Бершанца так и распирало показать красавчику-эльфу язык, но он сдержался. «У меня есть секретное оружие, о котором этот умник не знает, так что он уже проиграл!» И, испытывая прямо-таки изуверское наслаждение от грядущего проигрыша самого настоящего фантоша, Эсти громко произнёс:
- Мы обязательно попадём в Исанту, потому что спасение друга это очень-очень важное дело!
Сказал и ойкнул, запоздало вспомнив, что слово «важно» в его жизни влекло за собой пожары и поломки, потери и пропажи, одним словом, череду различных неприятностей. «Вот идиот, нужно было наоборот говорить… - расстроено протянул юноша и с ужасом заметил, как в глазах фантоша вспыхнула искра понимания: - Этого не может быть! Он не знает, кто я! Откуда ему было узнать!»
- Правильно! – поддержала медноволосого развозчика Гедерика. – Мы должны немедленно оправляться в Исанту!
- Интересно как? – нарушил молчание Найлин. – До тиратской столицы тысячи километров, а у нас ни одного портального камня. Правда, помнится, фантоши умеют перемещаться…
- Только на пару-тройку километров.
- Тогда это не вариант.
- Придётся доехать до ближайшего города и купить портальные камни там, но дорога займёт не меньше трёх дней, - задумчиво произнёс Йолинель, и Гедерика с тоской протянула:
- Значит, нет никакой надежды…
Вдруг откуда-то издалека донеслось низкое протяжное мычание. К одинокому воловьему голосу присоединился ещё один, другой, третий. Тягучее мычание длилось не меньше двух-трёх минут, а потом смолкло, уступив место привычному лесному шуму.
- Что это было? – дрогнувшим голосом спросила Гедерика.
- Где-то неподалёку остановился обоз, - ответил Найлин, и Оникс понял, что злодейка-судьба услышала пламенный призыв изменяющего и начала действовать. Незамедлительно.