Полина Кохинор
Лесная тропинка тонкой лентой вилась между деревьями и кустами орешника, что выстроились парами, словно кавалеры и дамы, приготовившиеся начать королевский менуэт. Изредка в тёмных, размытых сумерками кронах раздавалось шуршание, а затем ворчливо и зловеще ухали совы, сообщая родичам о замеченной добыче. Пару раз совы срывались с ветвей и проносились совсем низко, почти касаясь волос магов. Елена Петровна ахала и приседала, закрывая голову руками, Айно же только отшатывался, рискуя получить крылом по лицу - врождённая гордость силонского аристократа не позволяла ему склониться перед какой-то тварью. читать дальше
«Интересно получается, - внезапно подумал маг. – Вот впереди шагает королева Семилунья, пусть и с душой обычной земной женщины, пусть ещё не венчанная по всем правилам, но королева. Смогу ли я выражать ей покорность, после того, что между нами случилось? Ведь даже если на неё оденут корону и мантию, я всё равно буду видеть перед собой страстную, пылкую любовницу, изгибающуюся в моих объятьях. Чёрт… Не стоило об этом думать». Айно прерывисто выдохнул, радуясь, что сейчас поздний вечер, и во мраке его спутница не разглядит ни пылающих от возбуждения щёк, ни капелек пота, выступивших на лбу. И почти сразу маг признался себе, что все равнодушные слова о совместном будущем с Еленой-Дельдарией были глупостью и ложью. «Никому тебя не отдам! Ни за что! Раз уж сама судьба сделала меня твоим мужем, так тому и быть!»
- Айно!
Голос возлюбленной донёсся, как сквозь ватное облако, и маг не сразу понял, что его зовут, а когда сообразил, вздёрнул подбородок и вопросительно взглянул в большие синие глаза, в сумраке кажущиеся почти чёрными.
- Ты остановился, - мягко произнесла Елена-Дельдария и улыбнулась, отчего сердце мага учащённо забилось.
«А почему бы и нет. Мы супруги, и мы наедине!» Айно шагнул вперёд:
- Елена Петровна.
Маг тотчас поморщился, поняв, что ляпать полное, официальное обращение в интимной обстановке было неуместно, и хотел исправиться, но землянка не дала ему заговорить.
- Я тоже хотела с тобой серьёзно поговорить, - сухим, канцелярским голосом заявила она, и Айно едва не взвыл от ужаса – уж на что, на что, а на серьёзный разговор в эту минуту он способен не был.
- Лена....
- Я собиралась поговорить с тобой, когда мы дойдём до озера, но можно и по дороге. Возможно, так даже и лучше.
Елена Петровна произнесла всё это скороговоркой и замолчала, собираясь с мыслями, чем поспешил воспользоваться Айно.
- Лена, - срывающимся голосом произнёс он и взял девушку за руку. – Ты такая красивая.
- Знаю, но всё время об этом забываю. Ой, как-то прозвучало… - Госпожа Пирогова осеклась, внимательнее присмотрелась к магу и хихикнула: - Эко тебя разобрало.
- Лена!
- А что я такого сказала? Правду, правду и ничего, кроме правды. К тому же, я сама не против немного отвлёчься.
- Ты говоришь обо мне, как о какой-то игрушке. Обидно право.
Но вопреки своему заявлению, Айно не отодвинулся и не встал в позу. Наоборот, притянул девушку к себе и заскользил по её телу руками, словно желал обнять всю сразу – целиком. Эта, почти мальчишеская пылкость насмешила Елену Петровну. И в то же время она была приятна, поэтому землянка проглотила ехидные словечки, так и вертящиеся на языке, и, закрыв глаза, раскрыла губы навстречу требовательному поцелую.
Госпожа Петрова никогда не думала, что способна на такие безумства: ночью, посреди лесной чащи срывать с мужчины одежду и целовать, целовать, целовать, до одури, до золотистых точек перед глазами. А потом упасть в изумрудную траву, освещённую тысячами крохотных маячков-светлячков, и слиться в едином порыве – владеть, отдавать, владеть. «Жаль, что с Серёжей было не так. Или мы были другими?» - мелькнула на краю сознания мысль и тут же исчезла, смытая бурным потоком чувств.
Усталые и обнажённые Айно и Елена лежали на плаще (сейчас маг и сам не мог бы ответить, когда успел его расстелить), смотрели на семь чужих лун, на непривычные сплетения звёзд и молчали. И молчание это не тяготило, скорее наоборот, дарило умиротворение и покой, ощущение, что рядом по-настоящему нужный человек.
- И всё-таки я хотела бы искупаться.
- Угу, - отозвался маг и со вздохом сел.
Елена Петровна последовала его примеру. Прищурилась, поискала глазами одежду и, мысленно отругав себя, за то, что разбрасывается единственными в её распоряжении брюками и рубашкой, поднялась на ноги. Маги неторопливо облачились и зашагали по тропинке, всё дальше и дальше углубляясь в чащу. «Как же мы доверяем Буревисте, если прёмся незнамо куда в ночи и даже не думаем об опасности? – с удивлением подумала Елена Петровна и покосилась на примолкнувшего Айно. – О чём он всё время думает? Хоть бы поделился. Не люблю, когда проблемы возникают неожиданно. Да и кто любит?»
- Что-то не так, милый?
Маг ощутимо вздрогнул и повернул голову:
- С чего ты взяла?
«Ого, вопросом на вопрос? Неужели всё настолько запущено?» Елена Петровна сдвинула брови, но предаться тревожным раздумьям не успела. Деревья неожиданно расступились, и маги ступили на берег идеально круглого, словно очерченного циркулем, озера. В центре – небольшой островок с одиноко растущей осиной. Тёмная, отливающая серебром вода. Тонкая линия камышей отделяет пологий, застеленный пушистым травяным покрывалом берег. Глядя на идиллическую картинку «Мечта путешественника», Елена Петровна ещё сильнее ощутила, насколько грязная на ней одежда и сколько посторонних запахов впитала кожа: конский пот, дым от костра…
- Бр-р! – выдала вслух землянка и направилась к воде, проигнорировав удивлённый взгляд Айно.
Стянула шляпу и сапоги, скинула рубашку и кожаные штаны и с предвкушающей улыбкой шагнула к самой кромке. Семь лун Бранта отражались в зеркальной поверхности озера разновеликими золотыми кругами. Здесь, на поляне, где деревьев и кустов не росло, их отражённый свет казался особенно ярким. И загадочным. Возле озера не было светло, как, например, во время белых ночей в Петербурге. И воду, и камыши, и траву на берегу припорошил сумрак, и он не желал растворяться даже в свете не одной, а семи лун. Землянка сделала осторожный шаг, и с её губ сорвался блаженный стон: нежная, чуть прохладная вода оказалась идеальной температуры, именно такой, какую она всегда предпочитала, а ступни приятно утопали в мелком, нежном песке. «Вот бы искупаться и под липу, в шезлонг… - мысленно протянула Елена Петровна и встрепенулась: - Э, нет, дорогуша! Стоп! А то замечтаешься и хлоп – ты вновь старший кассир!» Женщина тряхнула длинными вьющимися волосами, с удовольствием ощутив, как они уже привычной тяжёлой волной падают на спину, и вошла в воду.
Почти сразу мимо неё пронёсся Айно, которому, видимо, удалось додумать свои тревожные думы и вспомнить о гигиене. Маг нырнул, вырвался на поверхность метрах в пяти от того места, где скрылся под водой, и рассекая серебристую гладь большими сильными гребками поплыл к островку. В первые секунды Елена Петровна с затаённой завистью смотрела вслед возлюбленному, но потом вспомнила, что у неё теперь молодое и крепкое тело, и ринулась следом. Как оказалось – зря! Госпожа Пирогова с детства любила плаванье, и когда-то давно, в глубоком детстве, пару раз удостаивалась призового места в районных соревнованиях. А вот Дельдария Двайра, как выяснилось на опыте, с водой совершенно не дружила. А проще говоря – откровенно её боялась. И стоило телу королевы погрузиться в озеро с головой, из глубин души поднялась дикая, сметающая всё на своём пути паника. Ноги и руки мелко задрожали, напрочь отказываясь слушаться, глаза сами собой зажмурились, а из груди исторгся истошный визгливый вопль, услышав который в другое время Елена Петровна сгорела бы со стыда. Но сейчас она не позволила себе отвлекаться: во что бы то ни стало, необходимо было вернуть контроль над телом. Магичка постаралась сосредоточиться и призвала тело успокоиться – напрасно. А на вторую попытку времени не осталось: вода тёмным пластом стояла над головой, и Елена Петровна с ужасом поняла, что сейчас утонет. В отчаянной попытке спастись, она каким-то чудом рванулась вверх, но даже вздохнуть не успела, как вновь оказалась под водой. «Это конец! Всё бесполезно!» И тут чья-то рука обхватила землянку за талию, потянула вверх, и в лёгкие ворвался спасительный воздух.
- Айно…
- Как ты меня напугала! – воскликнул маг, осыпая лицо возлюбленной поцелуями.
- Я…
Елена Петровна хотела объяснить, что произошло, но осеклась: над тёмными водами озера зазвучал мелодичный женский голос:
Тише, дитя, наш мир умирает.
Магию он безвозвратно теряет.
Сколько осталось? Кто срок назовёт?
Время безжалостно рвётся вперёд.
Чистыми были наши мечты.
Жили беспечно – и я, и ты.
Но поднялась темнота из глубин
И предрекла, что конец нам един.
В свете семи восхитительных лун
Мы растворимся, как пыль иль как дым.
Сколько осталось – кто назовёт?
Время безжалостно рвётся вперёд.
Едва последние звуки песни смолкли, неподалёку от магов появилась прелестная молодая девушка лет четырнадцати с волнистыми светлыми волосами, отливающими красной медью. Скрестив ноги по-турецки, девушка сидела на водной глади, как на ковре, и с интересом смотрела на магов. Из одежды на ней, как моментально и очень ревниво отметила Елена Петровна, красовались лишь облегающие серебристые шортики и алый топ на шнурках-бретельках.
- Вы пришли проводить Ру? – неожиданно взрослым и низким голосом поинтересовалась девушка, и лицо её стало таким грустным, что добросердечная госпожа Пирогова тут же простила ей полуголый вид и преисполнилась сострадания.
- Мы всего лишь искупались! – на удивление резко ответил Айно и потянул любовницу к берегу: – Только не говори с ней, Лена. Пока ты молчишь, она не дотянется до твоего дара.
- Неужели ты не выпьешь со мной, маг? Ру было бы приятно.
- Нет!
Девушка поднялась на ноги, и медный каскад волос плащом окутал тонкую фигурку. Она казалась приветливой, трогательной и такой беззащитной, что Елена Петровна не выдержала:
- Как тебя зовут?
Магов отделял от берега всего один шаг, когда голос землянки взорвал умиротворение ночи. Семь лун Бранта полыхнули алым заревом, над сонной гладью зазвучали весёлые, заразительные смешки и рядом с девушкой появился десяток её подруг или, скорее, близнецов, рознившиеся лишь в одном – цвете узеньких топов.
Айно остановился, вытянул руку и коснулся невидимого препятствия, отрезавшего от них берег.
- Как всё вовремя, это что-то, - пробормотал он, развернулся и гордо вскинул голову, словно не стоял голый по колено в воде, а при полном параде прибыл на официальную встречу: - Итак, раз уж слово произнесено – представься.
- Я Ло, - отозвалась девушка и сделала шаг вперёд, оставив своих «клонов» позади. – У нас поминки, и все, кто в эту ночь оказался на озере, становятся нашими гостями. Я рада, что у твоей подруги, маг, хватила ума не отказываться от нашего гостеприимства.
- Моя спутница маг лишь номинально, ибо даром не владеет, мои же способности, как ты уже заметила, под контролем ларнита. – Айно поднял руку, демонстрируя белый браслет. – Ты не получишь желаемого, водяница!
Девушка осуждающе качнула головой и лёгкой поступью приблизилась к пленникам. Грустно улыбнулась Елене Петровне, потом вновь посмотрела на Айно и тихо проговорила:
- Глупый, глупый иномирец. Нам ничего от вас не надо. Я же сказала: мы провожаем Ру.
- Погоди, - вмиг севшим голосом произнёс маг. – Ру – ваш водяной?
- Верно.
- Прости.
- Не стоит извиняться.
Девушка взмахнула рукой, и над озером зазвучала быстрая, звонкая мелодия, в которой то и дело проскальзывал хрустальный колокольный звон. Водяницы закружились по глади в стремительном причудливом танце, и Ло, вручив нежданным гостям золотые чаши, умчалась к ним. Елена Петровна с опаской понюхала угощенье и едва сдержала рвотный позыв: от напитка несло рыбой и тиной. А вот Айно сделал глоток и не поморщился. Он явно был чем-то потрясён, и землянка решила выяснить, чем именно. И побыстрее, пока не вернулась водяница. На этот раз маг не стал отвечать вопросом на вопрос, а сразу же перешёл к делу.
- Ру был душой этого озера. Да, по сути, он и был этим озером.
- Значит, теперь…
- Озеро исчезнет. И водяницы вместе с ним.
Елена Петровна растерянно взглянула на резвящихся девушек:
- Но ведь они такие юные.
- Не в возрасте дело, - глухо отозвался Айно. – Водяницы всегда выглядят молодо, и всегда похожи на первую возлюбленную своего господина, сколько бы лет ни было им на самом деле. Странно другое: у Ру не осталось наследника. Возможно, это особенность Бранта… Нет, не верю! Что-то страшное происходит с самим миром. Лишённые души тела, теперь водяной… Брант не просто умирает, кто-то сознательно подталкивает его к пропасти.
- Орден?
- Скорее всего. Видимо, они не только уничтожают магов, но и… Знаешь, считается, что миры могут следовать двумя путями развития – магическим и техногенным, но я читал, что изредка встречаются миры, для которых выбора не существует. И если Брант один из таких миров, и его жизнь зиждется на магии, то Орден…
- Убивает его! – взволнованно воскликнула Елена Петровна. – Мы должны рассказать об этом Бимлю и Еруку! Нужно остановить Наимграна Налича любой ценой!
- В нашем состоянии мы и себя защитить не можем, не то, чтобы целый мир.
- Всё равно, мы не можем стоять в стороне. Гибнут люди, - землянка взглянула на беспечно танцующих водяниц, - и нелюди. В конце концов, я королева Семилунья!
- Королева, - покладисто кивнул Айно, посмотрел на чашу в своей руке и, глубоко вздохнув, сделал ещё один глоток.
- С ума сошёл? Это же отрава какая-то!
- Отрава не отрава, а гадость редкая. И всё же выпить придётся. Я читал, что в особых случаях водяницы дают своим гостям отворотное зелье. С тем, чтобы эти счастливчики могли покинуть их благословенный водоём целыми и невредимым.
- Тогда надо залпом!
Елена Петровна бросила раздражённый взгляд на танцующих девиц и решительно опрокинула вонючую жижу в рот. Землянке приходилось слышать выражение «встало в горле колом», но она и предположить не могла, что когда-нибудь сможет испытать всю «красоту» этого речевого оборота на практике. Рыбный дух, яростный и неумолимый, казалось, заполонил собой весь мир, а пищевод, в отчаянно попытке исторгнуть мерзкий напиток, запульсировал и задёргался, как попавшая в ловушку змея. Елену Петровну ощутимо тряхнуло, спина сама собой изогнулась, сначала в одну сторону, отчего юная королева Семилунья едва не стала на мостик, а потом в другую – сложив девушку пополам.
- Глотай, Лена! – раздался над ухом умоляющий шепот Айно.
Если б госпожа Пирогова могла, она бы рассмеялась, настолько абсурдной выглядела просьба мага. Но силонец продолжал повторять: «Глотай!» - и обессиленная, теряющая сознание женщина, подчинилась. Позже, сколько ни пыталась, она так и не смогла понять, как удалось сглотнуть. А вот последствия запомнились чётко: кол превратился в камень, ухнул в желудок, и магичке показалось, что нежные ткани не выдержат и порвутся. Она даже наклонилась и задрала юбку, словно ожидая появления «камня», но в следующий миг тело стало вялым и чужим, а голове зазвенели сотни хрустальных колокольчиков. «Как красиво!» - подумала Елена Петровна, улыбнулась и провалилась во тьму.
продолжение
«Интересно получается, - внезапно подумал маг. – Вот впереди шагает королева Семилунья, пусть и с душой обычной земной женщины, пусть ещё не венчанная по всем правилам, но королева. Смогу ли я выражать ей покорность, после того, что между нами случилось? Ведь даже если на неё оденут корону и мантию, я всё равно буду видеть перед собой страстную, пылкую любовницу, изгибающуюся в моих объятьях. Чёрт… Не стоило об этом думать». Айно прерывисто выдохнул, радуясь, что сейчас поздний вечер, и во мраке его спутница не разглядит ни пылающих от возбуждения щёк, ни капелек пота, выступивших на лбу. И почти сразу маг признался себе, что все равнодушные слова о совместном будущем с Еленой-Дельдарией были глупостью и ложью. «Никому тебя не отдам! Ни за что! Раз уж сама судьба сделала меня твоим мужем, так тому и быть!»
- Айно!
Голос возлюбленной донёсся, как сквозь ватное облако, и маг не сразу понял, что его зовут, а когда сообразил, вздёрнул подбородок и вопросительно взглянул в большие синие глаза, в сумраке кажущиеся почти чёрными.
- Ты остановился, - мягко произнесла Елена-Дельдария и улыбнулась, отчего сердце мага учащённо забилось.
«А почему бы и нет. Мы супруги, и мы наедине!» Айно шагнул вперёд:
- Елена Петровна.
Маг тотчас поморщился, поняв, что ляпать полное, официальное обращение в интимной обстановке было неуместно, и хотел исправиться, но землянка не дала ему заговорить.
- Я тоже хотела с тобой серьёзно поговорить, - сухим, канцелярским голосом заявила она, и Айно едва не взвыл от ужаса – уж на что, на что, а на серьёзный разговор в эту минуту он способен не был.
- Лена....
- Я собиралась поговорить с тобой, когда мы дойдём до озера, но можно и по дороге. Возможно, так даже и лучше.
Елена Петровна произнесла всё это скороговоркой и замолчала, собираясь с мыслями, чем поспешил воспользоваться Айно.
- Лена, - срывающимся голосом произнёс он и взял девушку за руку. – Ты такая красивая.
- Знаю, но всё время об этом забываю. Ой, как-то прозвучало… - Госпожа Пирогова осеклась, внимательнее присмотрелась к магу и хихикнула: - Эко тебя разобрало.
- Лена!
- А что я такого сказала? Правду, правду и ничего, кроме правды. К тому же, я сама не против немного отвлёчься.
- Ты говоришь обо мне, как о какой-то игрушке. Обидно право.
Но вопреки своему заявлению, Айно не отодвинулся и не встал в позу. Наоборот, притянул девушку к себе и заскользил по её телу руками, словно желал обнять всю сразу – целиком. Эта, почти мальчишеская пылкость насмешила Елену Петровну. И в то же время она была приятна, поэтому землянка проглотила ехидные словечки, так и вертящиеся на языке, и, закрыв глаза, раскрыла губы навстречу требовательному поцелую.
Госпожа Петрова никогда не думала, что способна на такие безумства: ночью, посреди лесной чащи срывать с мужчины одежду и целовать, целовать, целовать, до одури, до золотистых точек перед глазами. А потом упасть в изумрудную траву, освещённую тысячами крохотных маячков-светлячков, и слиться в едином порыве – владеть, отдавать, владеть. «Жаль, что с Серёжей было не так. Или мы были другими?» - мелькнула на краю сознания мысль и тут же исчезла, смытая бурным потоком чувств.
Усталые и обнажённые Айно и Елена лежали на плаще (сейчас маг и сам не мог бы ответить, когда успел его расстелить), смотрели на семь чужих лун, на непривычные сплетения звёзд и молчали. И молчание это не тяготило, скорее наоборот, дарило умиротворение и покой, ощущение, что рядом по-настоящему нужный человек.
- И всё-таки я хотела бы искупаться.
- Угу, - отозвался маг и со вздохом сел.
Елена Петровна последовала его примеру. Прищурилась, поискала глазами одежду и, мысленно отругав себя, за то, что разбрасывается единственными в её распоряжении брюками и рубашкой, поднялась на ноги. Маги неторопливо облачились и зашагали по тропинке, всё дальше и дальше углубляясь в чащу. «Как же мы доверяем Буревисте, если прёмся незнамо куда в ночи и даже не думаем об опасности? – с удивлением подумала Елена Петровна и покосилась на примолкнувшего Айно. – О чём он всё время думает? Хоть бы поделился. Не люблю, когда проблемы возникают неожиданно. Да и кто любит?»
- Что-то не так, милый?
Маг ощутимо вздрогнул и повернул голову:
- С чего ты взяла?
«Ого, вопросом на вопрос? Неужели всё настолько запущено?» Елена Петровна сдвинула брови, но предаться тревожным раздумьям не успела. Деревья неожиданно расступились, и маги ступили на берег идеально круглого, словно очерченного циркулем, озера. В центре – небольшой островок с одиноко растущей осиной. Тёмная, отливающая серебром вода. Тонкая линия камышей отделяет пологий, застеленный пушистым травяным покрывалом берег. Глядя на идиллическую картинку «Мечта путешественника», Елена Петровна ещё сильнее ощутила, насколько грязная на ней одежда и сколько посторонних запахов впитала кожа: конский пот, дым от костра…
- Бр-р! – выдала вслух землянка и направилась к воде, проигнорировав удивлённый взгляд Айно.
Стянула шляпу и сапоги, скинула рубашку и кожаные штаны и с предвкушающей улыбкой шагнула к самой кромке. Семь лун Бранта отражались в зеркальной поверхности озера разновеликими золотыми кругами. Здесь, на поляне, где деревьев и кустов не росло, их отражённый свет казался особенно ярким. И загадочным. Возле озера не было светло, как, например, во время белых ночей в Петербурге. И воду, и камыши, и траву на берегу припорошил сумрак, и он не желал растворяться даже в свете не одной, а семи лун. Землянка сделала осторожный шаг, и с её губ сорвался блаженный стон: нежная, чуть прохладная вода оказалась идеальной температуры, именно такой, какую она всегда предпочитала, а ступни приятно утопали в мелком, нежном песке. «Вот бы искупаться и под липу, в шезлонг… - мысленно протянула Елена Петровна и встрепенулась: - Э, нет, дорогуша! Стоп! А то замечтаешься и хлоп – ты вновь старший кассир!» Женщина тряхнула длинными вьющимися волосами, с удовольствием ощутив, как они уже привычной тяжёлой волной падают на спину, и вошла в воду.
Почти сразу мимо неё пронёсся Айно, которому, видимо, удалось додумать свои тревожные думы и вспомнить о гигиене. Маг нырнул, вырвался на поверхность метрах в пяти от того места, где скрылся под водой, и рассекая серебристую гладь большими сильными гребками поплыл к островку. В первые секунды Елена Петровна с затаённой завистью смотрела вслед возлюбленному, но потом вспомнила, что у неё теперь молодое и крепкое тело, и ринулась следом. Как оказалось – зря! Госпожа Пирогова с детства любила плаванье, и когда-то давно, в глубоком детстве, пару раз удостаивалась призового места в районных соревнованиях. А вот Дельдария Двайра, как выяснилось на опыте, с водой совершенно не дружила. А проще говоря – откровенно её боялась. И стоило телу королевы погрузиться в озеро с головой, из глубин души поднялась дикая, сметающая всё на своём пути паника. Ноги и руки мелко задрожали, напрочь отказываясь слушаться, глаза сами собой зажмурились, а из груди исторгся истошный визгливый вопль, услышав который в другое время Елена Петровна сгорела бы со стыда. Но сейчас она не позволила себе отвлекаться: во что бы то ни стало, необходимо было вернуть контроль над телом. Магичка постаралась сосредоточиться и призвала тело успокоиться – напрасно. А на вторую попытку времени не осталось: вода тёмным пластом стояла над головой, и Елена Петровна с ужасом поняла, что сейчас утонет. В отчаянной попытке спастись, она каким-то чудом рванулась вверх, но даже вздохнуть не успела, как вновь оказалась под водой. «Это конец! Всё бесполезно!» И тут чья-то рука обхватила землянку за талию, потянула вверх, и в лёгкие ворвался спасительный воздух.
- Айно…
- Как ты меня напугала! – воскликнул маг, осыпая лицо возлюбленной поцелуями.
- Я…
Елена Петровна хотела объяснить, что произошло, но осеклась: над тёмными водами озера зазвучал мелодичный женский голос:
Тише, дитя, наш мир умирает.
Магию он безвозвратно теряет.
Сколько осталось? Кто срок назовёт?
Время безжалостно рвётся вперёд.
Чистыми были наши мечты.
Жили беспечно – и я, и ты.
Но поднялась темнота из глубин
И предрекла, что конец нам един.
В свете семи восхитительных лун
Мы растворимся, как пыль иль как дым.
Сколько осталось – кто назовёт?
Время безжалостно рвётся вперёд.
Едва последние звуки песни смолкли, неподалёку от магов появилась прелестная молодая девушка лет четырнадцати с волнистыми светлыми волосами, отливающими красной медью. Скрестив ноги по-турецки, девушка сидела на водной глади, как на ковре, и с интересом смотрела на магов. Из одежды на ней, как моментально и очень ревниво отметила Елена Петровна, красовались лишь облегающие серебристые шортики и алый топ на шнурках-бретельках.
- Вы пришли проводить Ру? – неожиданно взрослым и низким голосом поинтересовалась девушка, и лицо её стало таким грустным, что добросердечная госпожа Пирогова тут же простила ей полуголый вид и преисполнилась сострадания.
- Мы всего лишь искупались! – на удивление резко ответил Айно и потянул любовницу к берегу: – Только не говори с ней, Лена. Пока ты молчишь, она не дотянется до твоего дара.
- Неужели ты не выпьешь со мной, маг? Ру было бы приятно.
- Нет!
Девушка поднялась на ноги, и медный каскад волос плащом окутал тонкую фигурку. Она казалась приветливой, трогательной и такой беззащитной, что Елена Петровна не выдержала:
- Как тебя зовут?
Магов отделял от берега всего один шаг, когда голос землянки взорвал умиротворение ночи. Семь лун Бранта полыхнули алым заревом, над сонной гладью зазвучали весёлые, заразительные смешки и рядом с девушкой появился десяток её подруг или, скорее, близнецов, рознившиеся лишь в одном – цвете узеньких топов.
Айно остановился, вытянул руку и коснулся невидимого препятствия, отрезавшего от них берег.
- Как всё вовремя, это что-то, - пробормотал он, развернулся и гордо вскинул голову, словно не стоял голый по колено в воде, а при полном параде прибыл на официальную встречу: - Итак, раз уж слово произнесено – представься.
- Я Ло, - отозвалась девушка и сделала шаг вперёд, оставив своих «клонов» позади. – У нас поминки, и все, кто в эту ночь оказался на озере, становятся нашими гостями. Я рада, что у твоей подруги, маг, хватила ума не отказываться от нашего гостеприимства.
- Моя спутница маг лишь номинально, ибо даром не владеет, мои же способности, как ты уже заметила, под контролем ларнита. – Айно поднял руку, демонстрируя белый браслет. – Ты не получишь желаемого, водяница!
Девушка осуждающе качнула головой и лёгкой поступью приблизилась к пленникам. Грустно улыбнулась Елене Петровне, потом вновь посмотрела на Айно и тихо проговорила:
- Глупый, глупый иномирец. Нам ничего от вас не надо. Я же сказала: мы провожаем Ру.
- Погоди, - вмиг севшим голосом произнёс маг. – Ру – ваш водяной?
- Верно.
- Прости.
- Не стоит извиняться.
Девушка взмахнула рукой, и над озером зазвучала быстрая, звонкая мелодия, в которой то и дело проскальзывал хрустальный колокольный звон. Водяницы закружились по глади в стремительном причудливом танце, и Ло, вручив нежданным гостям золотые чаши, умчалась к ним. Елена Петровна с опаской понюхала угощенье и едва сдержала рвотный позыв: от напитка несло рыбой и тиной. А вот Айно сделал глоток и не поморщился. Он явно был чем-то потрясён, и землянка решила выяснить, чем именно. И побыстрее, пока не вернулась водяница. На этот раз маг не стал отвечать вопросом на вопрос, а сразу же перешёл к делу.
- Ру был душой этого озера. Да, по сути, он и был этим озером.
- Значит, теперь…
- Озеро исчезнет. И водяницы вместе с ним.
Елена Петровна растерянно взглянула на резвящихся девушек:
- Но ведь они такие юные.
- Не в возрасте дело, - глухо отозвался Айно. – Водяницы всегда выглядят молодо, и всегда похожи на первую возлюбленную своего господина, сколько бы лет ни было им на самом деле. Странно другое: у Ру не осталось наследника. Возможно, это особенность Бранта… Нет, не верю! Что-то страшное происходит с самим миром. Лишённые души тела, теперь водяной… Брант не просто умирает, кто-то сознательно подталкивает его к пропасти.
- Орден?
- Скорее всего. Видимо, они не только уничтожают магов, но и… Знаешь, считается, что миры могут следовать двумя путями развития – магическим и техногенным, но я читал, что изредка встречаются миры, для которых выбора не существует. И если Брант один из таких миров, и его жизнь зиждется на магии, то Орден…
- Убивает его! – взволнованно воскликнула Елена Петровна. – Мы должны рассказать об этом Бимлю и Еруку! Нужно остановить Наимграна Налича любой ценой!
- В нашем состоянии мы и себя защитить не можем, не то, чтобы целый мир.
- Всё равно, мы не можем стоять в стороне. Гибнут люди, - землянка взглянула на беспечно танцующих водяниц, - и нелюди. В конце концов, я королева Семилунья!
- Королева, - покладисто кивнул Айно, посмотрел на чашу в своей руке и, глубоко вздохнув, сделал ещё один глоток.
- С ума сошёл? Это же отрава какая-то!
- Отрава не отрава, а гадость редкая. И всё же выпить придётся. Я читал, что в особых случаях водяницы дают своим гостям отворотное зелье. С тем, чтобы эти счастливчики могли покинуть их благословенный водоём целыми и невредимым.
- Тогда надо залпом!
Елена Петровна бросила раздражённый взгляд на танцующих девиц и решительно опрокинула вонючую жижу в рот. Землянке приходилось слышать выражение «встало в горле колом», но она и предположить не могла, что когда-нибудь сможет испытать всю «красоту» этого речевого оборота на практике. Рыбный дух, яростный и неумолимый, казалось, заполонил собой весь мир, а пищевод, в отчаянно попытке исторгнуть мерзкий напиток, запульсировал и задёргался, как попавшая в ловушку змея. Елену Петровну ощутимо тряхнуло, спина сама собой изогнулась, сначала в одну сторону, отчего юная королева Семилунья едва не стала на мостик, а потом в другую – сложив девушку пополам.
- Глотай, Лена! – раздался над ухом умоляющий шепот Айно.
Если б госпожа Пирогова могла, она бы рассмеялась, настолько абсурдной выглядела просьба мага. Но силонец продолжал повторять: «Глотай!» - и обессиленная, теряющая сознание женщина, подчинилась. Позже, сколько ни пыталась, она так и не смогла понять, как удалось сглотнуть. А вот последствия запомнились чётко: кол превратился в камень, ухнул в желудок, и магичке показалось, что нежные ткани не выдержат и порвутся. Она даже наклонилась и задрала юбку, словно ожидая появления «камня», но в следующий миг тело стало вялым и чужим, а голове зазвенели сотни хрустальных колокольчиков. «Как красиво!» - подумала Елена Петровна, улыбнулась и провалилась во тьму.
продолжение
@темы: Семь лун Бранта