Фантош. Глава 21. Расплата.

[Полина К.]

Это последняя глава первой книги о фантоше. Его приключения обязательно продолжаться, но торопиться авторы не будут, ибо ненавидят черновики, а любят, чтобы всё было правильно и основательно. )))


Сжимая в руках края дорожного плаща, Эстениш лежал на спине и таращился в бездонное ночное небо. Красавица-луна, закутанная в серое манто облаков, снисходительно наблюдала за бедолагой. История о том, как злая судьба в одночасье сделала его игрушкой сильных мира сего, была забавной, и всё же луну больше занимали кавалеры-звёзды, а не туманное будущее горе-развозчика. Зато сам Эсти только о своём будущем и думал, его опутанное рваной сетью заклятий сознание отчаянно искало пути к спасению. Но тщетно, камнем преткновения стал простой вопрос: кто он такой?
Два дня назад, выезжая из столицы Ликаны, Эстениш считал, что всё идёт как надо. Правда, в сознании время от времени всплывали сомнительные образы и картины, но когда он шёпотом рассказал о них Нырку, тот отрезал:
- Тебя контузило.
Где и как «сослуживец» не уточнил и демонстративно отвернулся, а ликанец продолжил размышлять о неувязках в своих воспоминаниях. Например, почему он знает название «Геббинат», знает, что там воспитывался, но, что конкретно с ним происходило в стенах резиденции Ордена чистого духа, припомнить не может, как ни старается. И то, что он эльф, в голове укладывалось с трудом. Зато картинка с грустно бредущей по булыжной мостовой кобылой вызывала умиление и лёгкое беспокойство, словно Эсти очень важно было узнать, всё ли с лошадкой будет в порядке. Новоиспечённый фантош нервничал, ёрзал в седле, замирал под недовольными, предупреждающими взглядами «сослуживцев» и вновь погружался в раздумья. И чем дальше свадебный поезд отъезжали от Бершана, тем неуютнее чувствовал себя Эстениш, а его мысли становились всё тревожнее. А уж после того как Дигнар, словно забыв о том, что он, Оникс, рядом, стал с жаром обсуждать с другом его побег с Гедерикой, думы псевдофантоша уподобились неукротимой лавине. Сидя на корточках у стены, бедняга-ликанец трусливо косился то на Лиса, то на Змея и истерично взывал к Солнцу, умоляя вразумить сумасшедшего наследника сатрапа.
«Или это я сумасшедший? – неожиданно пришло в голову, и Эсти окончательно сник. – Но ведь Оникс я! Я здесь, рядом. Почему они обсуждают мой побег? И что за Гедерика такая?» Ощущая, как внутри содрогается каждая жилка, псевдофантош слушал темпераментный рассказ Дигнара, а когда тот закончил и принялся обсуждать с Шаниром погоню за беглой жёнушкой, подвёл неутешительный итог. По всему выходило, что его использовали. Что настоящий Оникс где-то бродит, а он… «А кто, собственно я?» Спросить Эсти побоялся, справедливо рассудив, что ничем хорошим его любопытство не кончится. Он находился в окружении опасных, до зубов вооружённых людей, и лучшим вариантом было прикинуться ветошью и не высовываться. Поэтому Эстениш предпочёл молчать и послушно выполнять приказы. Вместе с остальными фантошами он покинул гостеприимный дом мера Саркана, сел на коня и поехал в ночь, стараясь не отставать от «сослуживцев» и держаться в седле так же прямо и уверенно, как они.
А потом Ключ совершил магический ритуал, и в сером ночном сумраке произошла ошеломительная встреча с бейгами, существами, о которых Эсти слышал в далёком детстве. «От кого слышал?» Ликанец клещами ухватился за эту мысль и стал лихорадочно перебирать обрывки воспоминаний, которые сборной солянкой кипели у него в голове.
Бейги улетели, а фантоши разбили лагерь. Пустили коней пастись, разожгли костёр, установили палатку для Дигнара и Шанира. Эсти выполнил все распоряжения Нырка, потом сел, где указали, и принял из рук Пепла бутерброд с мясом. Машинально пережёвывая говядину, он точно наблюдал за собой со стороны. «Кто я такой?» - крутилось в голове у бедного ликанца. Из заторможенного состояния его вырвал взрыв смеха. Эстениш покосился на палатку, в которой пировал наследник с приятелем, и вздохнул:
«Вряд ли я безумен. Стал бы Дигнар держать рядом с собой психа. Что ему нормальных людей мало? Тогда почему мне кажется, что я участвую в дешёвом фарсе?! Почему я сижу здесь, в чёрных одеждах фантоша, когда всё внутри кричит: ты не на своём месте! И зачем говорить, что я Оникс, если я не он? Зачем Дигнару понадобилось врать?» Внезапно перед глазами возникла грустная кобыла, тянущая пустую телегу по гладкой булыжной мостовой.
- Кашка…
Кобыла остановилась, повернула голову и призывно заржала. Эсти чуть куском мяса не подавился. С трудом прожевав и проглотив остатки бутерброда, он лёг на землю и прикрыл глаза. Но кобыла не исчезла. Она вновь заржала, дёрнула телегу, и в ушах ликанца зазвучал противный режущий скрип. Задние колёса телеги отвалились, а около Кашки возникли два всадника – красивая черноглазая девушка с приветливой милой улыбкой и надменный юноша с золотисто-каштановыми волосами, заплетёнными в косу. От неожиданности Эстениш приглушённо ахнул, открыл глаза и натолкнулся на пристальный взгляд Нырка.
- Всё в порядке, Оникс?
- Ага.
Эсти смежил веки, надеясь увидеть продолжение то ли сна, то ли видения. До жути хотелось, чтобы миловидная девушка на белоснежной лошади вновь посмотрела на него и улыбнулась, но, увы! Перед глазами замелькали какие-то поединки, улицы неизвестных Эстенишу городов, Дигнар, разговаривающий с незнакомцами. Ни одна из картинок не вызвала отклика в душе ликанца, напротив, он лишь твёрже уверился, что эти воспоминания чужие. «Но где же тогда мои? Похитили? Отняли? Но кто и почему?»
Вдруг кто-то тряхнул его за плечо. Эсти открыл глаза:
- Чего тебе, Нырок?
Русоволосый фантош смачно выругался, приложил ладонь ко лбу ликанца и скомандовал:
- Спи!
Эсти моментально вырубился, а когда очнулся, его душевные метания, словно снегом припорошило. Он по-прежнему знал, что не является Ониксом и что в его голове полно ложных воспоминаний. Но теперь это его не трогало. Совершенно. В душе поселилось холодное, как морозное утро, равнодушие. Повинуясь команде Дигнара, Эсти поднялся на ноги, сел на коня и поехал рядом с Пеплом и Нырком, ни глядя по сторонам и не предаваясь самокопанию. Даже парящие в небе бейги и порталы, которые он видел впервые в жизни, не вызвали никаких эмоций.
Отрешенное состояние Эстениша длилось до тех пор, пока погоня не достигла лесной речки. Дигнар оставил фантошей под сенью вековых дубов, а сам зашагал к реке, где, стоя по пояс в воде, страстно целовались юноша и девушка. Наследник что-то выкрикнул, молодые люди отпрянули друг от друга, и ликанец до предела распахнул глаза: это были всадники из его видения. Правда, девушка больше не улыбалась, а юноша, растеряв надменность, выглядел напряжённым как натянутая тетива лука. Взгляд травянисто-зелёных глаз впился в лицо Эстениша, и тому захотелось сорвать с головы геб, чтобы парень с золотисто-каштановой косой узнал его и, возможно, сказал, кто он такой, но псевдофантош не смог даже шевельнуться. Дигнар что-то говорил, девушка испуганно отвечала, но Эсти не понимал ни слова. До него вдруг дошло, что стоящий в воде юноша – эльф, похожий на него как две капли воды. «Что происходит? Он мой брат-близнец?! Или это мираж, и я всё-таки спятил?!» Паника в душе нарастала, Эстениш не заметил, что с девушкой теперь беседует Шанир, но дёрнулся, когда прозвучало: «Оникс не вещь!»
- Это Оникс? Но кто тогда я?
Слова сами собой слетели с языка, но их никто не услышал. Дигнар, фантоши, бейги, сидящие на макушках деревьев, точно кондоры на вершинах скал, внимательно следили за ходом беседы. Эстениш прислушался, надеясь, выяснить что-нибудь полезное для себя, но тут Оникс метнул огненные шары в Саттола, и он забыл обо всё на свете. Разинув рот, ликанец смотрел, как воды реки взвиваются в небо мелким снежным крошевом и полностью скрывают юношу и девушку. В центре магического вихря отчётливо проступило продолговатое мужское лицо с длинной тонкой бородой, широким носом и огромным ртом, распахнутом в безмолвном рыке.
- Джинн, - выдохнул Пепел.
Стоящий рядом с ним Дигнар вздрогнул, повернул голову и с плохо скрываемой яростью поинтересовался:
- Это ведь запретная магия, как я понимаю?
- Да, хамир.
- Тогда вытащите Оникса!
Пепел кивнул и сорвался с места. Вместе с ним к воде ринулись и остальные фантоши. Кроме Эстениша. Наследник смерил его злым, насмешливым взглядом:
- Стоишь? Правильно, больше ты всё равно ни на что не годен!
Эсти не нашёл, что ответить. Да и не нужен был хамиру его ответ. Развернувшись, Дигнар побежал к реке, не раздумывая вошёл в воду и приблизился к Пеплу, который держал на руках Оникса. Склонился к лицу беглеца, что-то прошептал, потом выпрямился и громко приказал:
- Грузите девчонку на лошадь, мы уезжаем.
Нервно сглотнув, Эстениш добрёл до своего коня, взобрался в седло, накинул на плечи плащ, ибо никак не мог справиться с дрожью, и стал ждать команды. В путь отряд тронулся далеко не сразу. Сначала фантоши долго ловили красивого вороного жеребца, затем ждали Дигнара и Шанира, которые самозабвенно спорили на берегу. Помимо воли слушая их крики, Эсти выяснил, что наследник требует, чтобы друг сейчас же нашёл мага, который вернёт ему Оникса. Саттол же призывал не пороть горячку, навести справки, поговорить со знающими людьми, а уж потом браться за дело. Но Дигнар ждать не желал, и спор начинался по-новому, до тех пор, пока с губ Шанира не слетело имя «Ланир». Друзья замолчали и посмотрели на высокого черноволосого мужчину в простой, но явно дорогой дорожной одежде. Эсти тоже посмотрел на него: ничего примечательного – худощавая фигура, безэмоциональное незапоминающееся лицо. Выделялся лишь взгляд, цепкий, исполненный любопытства.
- Господин Ужага! – раскинув руки, словно собираясь заключить его в объятья, Дигнар двинулся к Ланиру. – У меня к Вам дело, ценой как минимум в половину провинции. Вы же хотели иметь свой замок и охотничьи угодья?
- Да, но пока это всего лишь мечты, мой господин.
- Вы гораздо ближе к их исполнению, чем это можно представить.
- В самом деле? – Лицо Ужаги исказила алчная улыбка: – Я Вас внимательнейшим образом слушаю, Ваше высочество.
Дигнар похлопал Ланира по спине и панибратски обнял за плечи:
- Мне нужен маг.
- Но Ваши фантоши…
- Мне нужен маг, способный вернуть на мою руку кольцо Оникса!
Ужага озабочено сдвинул брови, побарабанил указательным пальцем по подбородку:
- Да… Сложную Вы задали мне задачу… Нужно подумать.
- Думай, - милостиво разрешил наследник и рявкнул: - Коня!
Змей стремительно подбежал к хамиру, ведя на поводу гнедого, и бухнулся на колени, чтобы хозяин мог воспользоваться его спиной, как ступенькой. Дигнар встал прямо на скрещенные мечи, запрыгнул в седло и дал коню шенкелей.
Саттол, Ужага и фантоши поскакали за наследником. В воздух, громко хлопая крыльями, взмыли бейги. Эстениш проследил за их скользящим полётом, вздохнул и пришпорил коня. В голове бедняги-ликанца вновь закружились обрывки воспоминаний, но теперь к ним добавилось стойкое ощущение опасности. Эсти не знал, доверял ли он своей интуиции раньше, но отмахиваться от неё не спешил.
Вереница всадников галопом пронеслась между высокими раскидистыми липами и изящными берёзками, пересекла луг с редкой, покрытой жемчужинками росы травой и выехала на укатанную просёлочную дорогу. Шанир тотчас догнал наследника и стал что-то настойчиво втолковывать ему. Дигнар отзывался неохотно и грубо, поглядывая то на привязанную к седлу вороного Гедерику, то на Оникса, которого Пепел бережно держал в объятьях. Наконец он махнул рукой и кивнул:
- Ладно, уговорил! Перехватим свиту у тиратской границы!
Шанир разулыбался, как скоморох на ярмарке, и, отстегнув от пояса флягу, протянул другу:
- Выпей и расслабься! Мальчишку мы поймали, вернуть его тебе дело техники. Если будем соблюдать осторожность, сатрап, да живёт он тысячу лет, ничего не узнает.
- Ничего это слишком много. – Наследник приложился к фляге, шумно выдохнул и пробасил: - Главное, чтобы папа о побеге не узнал, остальное я как-нибудь переживу.
Отряд перешёл на рысь, и через несколько минут к Дигнара и Шанира нагнал Ужага. С должным почтением он негромко сообщил о чём-то наследнику, отчего тот расцвёл, как вешний цвет. Взглянув на сияющего хамира, Эстениш почувствовал себя путешественником, дрейфующим на хрупкой льдине среди бурных океанских вод. Внутренний голос настойчиво твердил: «Ты покойник. Ты ничего не сможешь изменить». «Но почему? - вопрошал псевдофантош, скользя рассеянным взглядом по чёрным фигурам «сослуживцев. – Все они на своём месте. Все, кроме меня! Ну, какой из меня воин-маг? Да я ни одного заклинания не знаю! А мечом скорее ногу себе отрежу, чем господина сумею защитить! И зачем, спрашивается, хамиру такой телохранитель? А затем, чтобы прикрыть побег своего эльфа!» Озарение пришло столь внезапно, что Эстениш резко натянул повод. Конь, недовольный остановкой, фыркнул и забил копытом. Ликанец опомнился и позволил ему скакать дальше, а сам принялся развивать поразившую его мысль. «Значит, они взяли первого попавшегося человека и превратили в фантоша. Точно-точно, наследник же сказал: «Главное, чтобы сатрап о побеге ничего не узнал». Ещё бы! Такой позор! Жена сбежала со слугой! А теперь, когда любовничков повязали, во мне необходимость отпала, а, значит… Ой, мама!»
Эстениш сгорбился и оглянулся на пустую дорогу. Беднягу так и подмывало развернуть коня и дать дёру, но он прекрасно понимал, что фантоши настигнут его, и тогда расправы не избежать. Оставалось одно: замереть, раствориться, не привлекать к себе внимания - ждать удобного момента…

По просёлочной дороге отряд Дигнара двигался недолго. Вдалеке появился крестьянский обоз, и наследник свернул в лес. И дальше, до самых сумерек, всадники ехали звериными тропами. Над ними по-прежнему кружили бейги, и Эсти, голова которого соображала всё лучше и лучше, догадался, что без магии здесь не обошлось. «Если бы этих монстрюк кто-то увидел – такое бы началось! Похоже, их только мы видим». Когда совсем стемнело, Дигнар объявил привал. Фантоши спешились и начали разбивать лагерь. Эстениш старался не выделяться. Он расседлал своего коня, спутал ему передние ноги и пустил пастись, а сам прибился к Нырку и Лису, помогая с костром и приготовлением ужина. При этом ликанец не забывал украдкой смотреть по сторонам. Он проследил, как фантоши Шанира устанавливают палатки для господ, а Змей и Пепел укладывают пленников неподалёку от костра. Оникс и Гедерика выглядели расслабленными и умиротворёнными, и только мятая одежда с сине-бурыми разводами говорила о том, что перед сном обоим пришлось несладко. «Неужели их убьют? Они же совсем дети», - расстроено подумал Эстениш и вздрогнул: к костру подошёл Дигнар.
Наследник встал над пленниками, несколько минут сверлил их лица хмурым взглядом, а потом тихо пробормотал:
- Не могу видеть их рядом! – Он повернул голову, и Эстениш сжался, мечтая стать маленьким, а лучше невидимым. Узкие змеиные глаза обшарили его лицо с какой-то извращённой жадностью, полные губы оскалился в насмешливой улыбке: - Иди-ка сюда… Оникс.
Ликанец нервно икнул и задрожал, как листок на ветру, но ослушаться приказа не посмел, и на негнущихся ногах добрёл до хамира.
- Оттащи девчонку вон к тем деревьям. – Наследник указал на две сросшиеся ольхи метрах в двадцати от костра. – И сиди рядом с ней. Будешь сторожить до утра! Понял, дубина?
- Д-да, г-господин.
- И запомни: это очень важно. - Дигнар оглядел юношу с ног до головы, отвернулся и сплюнул себе под ноги: - Даже тебя видеть рядом с ней противно. Давай, вали отсюда – с глаз долой!
Словно получив пинок в спину, Эсти кинулся к Гедерике, подхватил её на руки и потащил к деревьям, искренне надеясь, что растворится в их тени и о нём забудут. Видимо, на небесах беднягу-развозчика наконец пожалели и исполнили его желание с аптекарской точностью. Дигнар, Шанир и Ланир сидели возле костра в окружении фантошей, пили, ели, разговаривали, и никто из них ни разу не взглянул в сторону Эстениша. Правда, в этом был и минус – покормить его тоже забыли. Но псевдофантош не жаловался. Расстелив свой плащ, он улёгся на землю рядом со спящей Гедерикой и стал разглядывать звёздное небо, точно надеясь, что найдёт там ответ на мучающий его вопрос: кто он такой?
Постепенно разговоры у костра смолкли. Господа разошлись по палаткам, фантоши устроились на плащах неподалёку. Змей и один из фантошей Шанира встали в караул. Эсти ещё какое-то время любовался звёздными россыпями, но постепенно начал клевать носом. Однако стоило ему заснуть, перед глазами немедля возник мрачный и злой наследник сатрапа. Змеиный взгляд впился Эстенишу в лицо, а в уши ударил пронзительный шипящий крик: «Будешь сторожить её до утра! Понял, дубина?» Юноша подпрыгнул на месте, распахнул глаза и испуганно огляделся. Конечно же, Дигнара поблизости не оказалось. Он и его спутники видели десятые сны. Фантоши тоже спали, и только три стройные фигуры загадочно темнели на фоне затухающего костра.
«Три? Но сторожить остались двое».
По спине пробежался холодок. Эстениш подался вперёд и тут же отпрянул – костёр вспыхнул столбом белого пламени, над поляной повис ослепительно-яркий шар, и стало светло как днём. «Что происходит?» Ликанец истерично взвизгнул и, повинуясь вопящей об опасности интуиции, проворно заполз за сдвоенный ствол. Распластавшись на земле, он приподнял голову и с ужасом уставился на высокого худого человека, закутанного в струящийся чёрный балахон. Он чем-то походил на жриц Солнца, те тоже вечно прятались под своими жёлтыми одеждами. Но это точно был мужчина - широкий разворот плеч, рост, осанка, и открытое лицо с невероятными красными глазами. Жгучие, беспощадные, они полыхали в глазницах, как два раскалённых угля, магнитом притягивая взгляд, лишая воли и рождая желание молить о пощаде.
Эстениш так испугался, что даже не сразу обратил внимание на то, что ситуация у потухшего костра изменилась. Нет, на поляне не появился исторгающий проклятья Дигнар, да и его спутники тоже дрыхли в своих палатках, зато проснулись все фантоши. Они выстроились перед человеком в балахоне и почтительно опустились на одно колено. Впереди, ярким пятном выделяясь на фоне чёрной шеренги, стоял Оникс. Лица эльфа Эсти не видел, но по напряжённой, абсолютно прямой спине и сжатым кулакам, было ясно, что радости от встречи с красноглазым он не испытывает.
- Здравствуйте, дети мои, рад видеть вас в добром здравии, горящими желанием служить создателю вашему и великому Чистому Духу.
Голос у незнакомца оказался на удивление мягким и бархатным, исполненным отеческой заботы и участия. Фантоши дружно склонили головы, а Эстениш неожиданно почувствовал щемящую зависть к коленопреклонённым магам, захотелось выбраться из-за ствола, распластаться у ног красноглазого и молить сказать что-нибудь ещё, всё равно что, лишь бы услышать божественный голос вновь. Ликанец даже чуть прополз вперёд, рискуя выдать себя, но следующие слова заставили его застыть на месте.
- Ты разочаровал меня, Оникс.
Произнесена фраза была жёстко и властно, будто сладкую реку патоки сковал холод. Эсти смотрел на эльфа, испытывая к нему почти физическую ненависть. «Как он посмел оскорбить нашего создателя?! - Псевдофантош замер, жадно сглатывая слюну, в тщетной попытке смочить пересохшее горло. – Что я несу? Какого создателя?!» Он упёрся взглядом в землю, потряс головой, стряхивая морок красноглазого, и начал медленно отползать за ольху, но звенящий, полный горечи и надрыва возглас заставил его замереть и вскинуть голову.
- Я очень рад этому, мастер!
Мальчишка-эльф шагнул вперёд и вздёрнул подбородок. Он был ниже красноглазого примерно на голову, да и гораздо уже в плечах, так что выглядел этот порыв до нелепого смешно, так, как если бы жаворонок решил сразиться с вороном. Эсти болезненно скривился, ожидая, что мастер, как назвал его Оникс, сейчас от всей души врежет зарвавшемуся фантошу, но тот лишь каркающе рассмеялся. Выглядело это жутковато: блестящая ткань пошла волнами и яркими, слепящими всполохами, а красные глаза стали пронзительно оранжевыми, точно раскалённая в горне бершанская сталь. У Эстениша аж мурашки по спине от страха пошли. Пусть его магический дар был крайне слаб, но в эту минуту он отчётливо видел сильнейшие энергетические вихри, змеящиеся вокруг мастера.
Отсмеявшись, красноглазый вытянул руку и насмешливо потрепал эльфёнка по щеке:
- Потрясающая наглость. И наивность. Мне казалось, что ты умнее, мальчик мой. Как ты мог забыть наши уроки, ведь каждый из них я начинал словами: «Я читаю тебя, как открытую книгу, малыш». Но ты, похоже, вообразил себя избранным. Или бракованным, если угодно. Неужели ты думал, что я не знаю о твоих воспоминаниях? Тебе не приходило в голову, что я оставил их в твоей смазливой головке специально, чтобы спровоцировать бунт?
- Не верю!
- Таар… Лине... Каен… Дале… Саан… Шуам... Эта мантра – мой подарок, фантош.
- Нет! – Оникс закрыл ладонями уши и упал на колени. – Неправда! Я сам!
- Твоё «сам» осталось в пригороде Картра! – холодно отрезал красноглазый. – Я позволил тебе помнить прошлое с единственной целью, как можно скорее развязать войну с Федерацией. Ты был создан для того чтобы сатрап убедился: из эльфов выходят самые лучшие фантоши. А теперь я хочу знать, как ты покинул своего хамира и отправился путешествовать с Гедерикой! Я не верю, что она сама сняла с Дигнара браслет!
Эстениш озадаченно покосился на мирно спящую ликанку и снова перевёл взгляд на Оникса. Он перестал понимать, что происходит на поляне, но от души жалел стоящего на коленях эльфёнка, ибо чувствовал, как внутри него что-то обрывается и умирает. Чтобы лучше видеть мальчишку Эсти даже рискнул сменить диспозицию. Он переполз немного правее и залёг под раскидистым кустом орешника.
Оникс поднял голову и горящими от отчаяния глазами уставился на мастера:
- Я не буду ничего говорить без соизволения своего хамира. Разбудите Гедерику!
- Всё-таки ты непроходимый тупица! – Красноглазый намотал на руку растрёпанную золотисто-каштановую косу и рывком поднял фантоша на ноги. – Единственный хамир, который у тебя есть – я! Только я действительно властен над фантошами. Браслеты лишь средство расставить вас рядом с нужными людьми! До тех пор, пока я не призову вас! Ваши хамиры - дети, играющие с живыми игрушками. Я же ваш владелец. Я не просто могу отдавать тебе приказы, я полностью контролирую твоё тело и сознание. Сейчас ты в этом убедишься. Тебе жарко, Оникс, ты весь горишь изнутри!
Мастер ещё не договорил, а эльфёнок уже забился в его руках, издавая душераздирающие исступленные крики. Эсти глазам своим не поверил: кожа фантоша покрылась красными волдырями, а от волос пошёл пар, словно внутри Оникса на самом деле полыхал пожар.
- А теперь тебе стало холодно.
Крик оборвался. Эльф обмяк в руках мастера и задрожал. Волдыри исчезли, белоснежная кожа стала ещё бледнее, а каштановые волосы покрылись инеем, точно Оникс распаренным вошёл в ледяной погреб.
- Тебе всё понятно, мальчик?
- Д-да, - выстукивая зубами дробь, отозвался фантош.
- Расслабься, с тобой всё в порядке. - Красноглазый отпустил эльфа, и тот кулем свалился на землю. – Надеюсь, урок пошёл тебе на пользу, и мне не придётся его повторять.
Оникс закивал и, встав на колени, покорно склонил голову:
- Власть твоя безгранична надо мной, хамир.
- И это действительно так, мальчик мой. Рассказывай!
Эльф отчётливо шмыгнул носом и заговорил. Бесцветным, пустым голосом он подробно рассказал о событиях в Бершане и о своём недолгом путешествии с Гедерикой, Йолем и Наем. Эстениш, раскрыв рот, слушал фантоша, а когда тот упомянул, что во время побега они с Гедой столкнулись с ликанцем-развозчиком и починили ему телегу, едва не расплакался от облегчения – Эсти наконец понял, кто он такой. «Значит, вот оно как. Оникс и Гедерика уехали, а меня захватили фантоши Дигнара. Теперь всё ясно. Мне промыли мозги. Умно. Только мне от этого не легче! Ну, хоть теперь имя того мерзавца знаю, кто эту кашу заварил. Ну и пусть он секретарь Совета Ликаны, всё равно найду и репу начищу!»
- Каломуш Перт… Как интересно. Никогда не думал, что этот прохиндей настолько умелый маг. Что ж, разберёмся. А пока… - Красноглазый сделал многозначительную паузу, обвёл глазами фантошей и громко произнёс: - Я доволен вами, дети мои. Особенно хочу отметить Нырка, который безукоризненно отыграл роль ревнивого подростка. Ты великолепно чувствуешь настроения и желания назначенного тебе хамира. Молодец!
Нырок вскочил ноги и отвесил мастеру земной поклон. Красноглазый благожелательно улыбнулся ему, сложил руки на животе и скомандовал:
- Принесите сюда наследника и его жену!
Фантоши бросились выполнять приказ, и так как часть из них поспешила к Гедерике, Эстениш плюхнулся лицом в траву и постарался прикинуться бревном, хотя и понимал, что спрятаться не получится. Но, к его удивлению, маги проскочили мимо: то ли действительно не заметили, а, может, их не интересовало ничего, кроме желания угодить хамиру. Ликанца это вполне устроило. Приподняв голову, он проследил, как фантоши укладывают Дигнара и Гедерику у ног своего господина, и стал с любопытством ждать, что же будет дальше. Да только ничего интересного не случилось: красноглазый склонился к Гедерике, стянул с её запястья тонкий серебряный браслет и одел его на руку наследника. И всё: ни вспышек молний, ни длинных заклинаний.
«Хозяину что ли вернули?» - мысленно прошептал ликанец, и мгновением позже красноглазый подтвердил его слова:
- Всё вернулось на круги своя, Оникс. До той поры, пока я не изменю своего решения, ты будешь принадлежать Дигнару.
- Да, мастер.
Эльф склонил голову ещё ниже, и растрепанные волосы упали ему на лицо. Теперь, Эсти не видел, сумел ли удержать фантош покорную мину или отчаянье всё же прорвалось наружу, но, так или иначе, развозчик ему не завидовал. Он даже мысленно к Солнцу воззвал, благодаря за то, что почти не маг. «Хотя, побольше магии мне бы не помешало, раз удачей при рождении обделили».
- Ты вновь станешь безропотным и послушным, и будешь вести себя так, как ожидает твой хамир. И хотя побег фантоша событие исключительное, я понимаю, что ты ни в чём не виноват. Показательный урок я устроил лишь для того, чтобы ты не травил себя мыслями о свободе и мести.
- Заберите мои воспоминания, мастер, прошу Вас.
Красноглазый приблизился к Ониксу и почти ласково погладил его по голове:
- Я ничего не делаю просто так, мальчик мой. Воспоминания пока останутся с тобой, но как только ты исполнишь свою миссию, я сделаю тебя таким же, как остальные. Ты обретёшь покой, Оникс, обещаю.
- Спасибо, мастер.
- Постарайся больше не разочаровывать меня. – Красноглазый отступил и хлопнул в ладоши: - За дело! Верните наследника и его жену на места и верните Ониксу соответствующий его положению вид!
Дигнара перенесли в палатку, Гедерику оттащили к сдвоенной ольхе, а с эльфа сорвали одежду. Откуда-то появился чан с водой. Пока мальчишку мыли, вытирали, одевали и причёсывали, красноглазый сидел на деревянном табурете и что-то сосредоточенно писал. Эсти до жути хотелось подсмотреть, что именно, но не судьба. Чтобы задавить своё любопытство, он снова взглянул на Оникса. В чистом тёмном наряде, с заколотыми в хвост волосами мальчишка выглядел как куколка. «Идеальный образец эльфа!» - с восторгом подумал Эстениш и разочарованно вздохнул: по знаку мастера, Оникс натянул геб.
Красноглазый удовлетворённо хмыкнул, вручил мальчишке свёрнутый трубочкой лист и указал на палатку Дигнара. Фантош поклонился, подошёл к палатке, сел перед входом и, положив на колени послание, застыл как антрацитовая статуэтка.
«А ведь я такой же красивый как он. Мордаха у меня теперь жутко симпотная! – внезапно осенило Эстениша. – Только уши… - Ликанец потрогал острые кончики, выступающие из-под волос, и скривился. – Приметный я, однако…» Мысли тотчас вернулись к побегу, но развить эту тему Эсти не успел - ситуация у костра вновь изменилось. Мастер что-то тихо произнёс, фантоши разбрелись по своим местам и затихли. Только двое остались на посту, невидящими глазами уставившись в темноту. Красноглазый направился было к краю поляны, но внезапно изменил направление и быстрым шагом приблизился к распластанному на траве разносчику. Остановился в двух шагах и насмешливо сообщил:
- Что же ты развалился, дурында? Это ж твой единственный шанс. Беги, Эсти, беги.
И Эстениш побежал. Прямо из лежачего положения. Ворвался в лес и, сломя голову, понёсся прочь, не обращая внимания на смех за спиной и заходящееся в бешеном ритме сердце.

На тонких стенках палатки резвились шустрые солнечные лучи. Откуда-то издалека доносился заливистый птичий щебет. Тёплое весеннее утро давно вступило в свои права, но вокруг Дигнара царили полумрак и прохлада. Наследник уже проснулся. Он лежал на спине, закинув руки за голову, но открывать глаза не спешил. «Откроешь глаза и нужно вставать, командовать, что-то решать…» Ничего страшного и непривычного в этом не было, просто за последние дни Дигнар слишком много волновался. Хотелось покоя, стабильности, а вместо этого в сознании, словно мухи, роились злые мысли, а душа требовала крови. С каким бы удовольствием наследник свернул тонкую цыплячью шейку мерзкой ликанской ведьмы. «Если бы не Оникс… Но ты заплатишь, всё равно заплатишь! Ещё никто и никогда не оскорблял меня так!..»
- Вот доберусь до мага и…
Перед внутренним взором замелькали сладкие картины мести: дыба, котёл с раскалённым маслом, чан со смолой и мешок с перьями. Дигнар пообещал себе, что к расправе над Гедерикой подойдёт не спеша, с фантазией, и на сердце сразу полегчало. Наследник открыл глаза, потянулся и, поднявшись на ноги, распахнул шёлковый полог. При его появлении фантош, сидящий на коленях перед входом в палатку, поднял голову и вытянул руки – на затянутых в чёрную кожу ладонях лежал свёрнутый в трубочку лист.
- Оникс? - Дигнар безошибочно узнал любимца. – Что ты здесь делаешь?
- Жду. Вам послание от мастера, господин, - склонив голову, произнёс эльфёнок, и наследник схватил листок.
Встряхнул, расправил и жадно впился в ровные каллиграфически выписанные строки: «Оникс снова Ваш, с ним всё в полном порядке, так что убивать Гедерику Теригорн не стоит. Великий сатрап, да живи он тысячу лет, желает войны с Федерацией, а не с Ликаной. Помните об этом, Ваше высочество, прошу Вас. Ваш верный слуга и преданный друг, мастер Кальсом, глава Ордена чистого духа».
Дигнар облизал вмиг пересохшие губы и опустил взгляд на пять серебряных колец, обвивающих запястье. Браслет Оникса, занявший своё законное место, вверг наследника в эйфорию. Толстые губы растянулись в довольной улыбке, плечи расправились, словно сбросив непосильную ношу. «Встань и сними колпак!» - млея от того, что любимая игрушка наконец-таки в его власти, приказал он. Оникс поднялся на ноги и аккуратно стянул геб, не потревожив золотые заколки, удерживающие хвост. Дигнар вгляделся в бесстрастное лицо фантоша и разулыбался ещё шире:
- Здравствуй, Оникс. Надеюсь, ты рад, что вернулся?
На мгновение в травянисто-зелёных глазах мелькнуло какое-то непонятное выражение, но тут же пропало, сменившись привычной холодностью. Эльф грациозно опустился на колено:
- Власть твоя безгранична надо мной, хамир.
Дигнар благодушно хмыкнул, потрепал мальчишку по щеке, потом посмотрел в сторону соседней палатки и с насмешкой произнёс:
- Вылезай, Шанир, хватит подсматривать. Я здесь не с красоткой милуюсь!
- Да? – Из-за полога высунулась взлохмаченная голова Саттола. – Уверен? На все сто? Может, имеет смысл проверить, точно ли он мальчик?
- Не мели ерунды! Лучше скажи, где были твои бейги, когда ночью в наш лагерь вошёл посторонний?
С Шанира мигом слетела весёлость. Он выбрался из палатки, на ходу запахивая плащ, и взял протянутый наследником лист:
- Странно… - Саттол приложил к губам ладони рупором и закричал: - Эй, Ангр! Лети сюда!
Над лесом раздались хлопки огромных крыльев, и на траву рядом с палатками спикировал знакомый Ониксу бейг. Переступил с лапы на лапу, изогнул длинную шею вопросительным знаком и заискивающе посмотрел на Дигнара.
- Знаю, о чём вы хотите спросить. Мы ничего не слышали. Его магия заставила нас уснуть. Но я до сих пор чую запах чужака. Он ушёл на северо-запад. Хотите, чтобы мы разыскали его?
- В этом нет необходимости, это был друг. Очень хороший друг, - отмахнулся от бейга наследник и посмотрел на Оникса.
Его так и подмывало отдать приказ вновь обретённому фантошу, но не обычный, а какой-нибудь особенный. А ещё хотелось увидеть милые сердцу стычки между эльфёнком и Нырком. Дигнар глупо хихикнул, вспомнив, как забавно выглядел Оникс с заспанным лицом и розовыми бантиками в волосах, и закрыл рот ладонью.
- Да-а, Диги, это серьёзно, - подколол друга Шанир и нахмурился: из третьей палатки выбрался полусонный Ланир, увидев которого наследник насупился, загородил собой фантоша и бросил через плечо:
- Надень колпак, Оникс!
Тёмно-русые брови Ужаги подпрыгнули от удивления, но изворотливый тиратец промолчал. Благоразумно сделал вид, что ничего не заметил, и церемонно поздоровался:
- Доброе утро, Ваше высочество, рад видеть Вас в бодром состоянии духа.
- И тебе привет, Ланир.
- А не позавтракать ли нам, господа?! – Шанир взглядом приказал Ангру убраться восвояси, панибратски хлопнул Ужагу по плечу и взял под руку наследника. – Откушать, так сказать, чего-нибудь горячего и крепкого, дабы отметить радостное событие.
Ланир промедлил всего секунду, наблюдая, как стремительно исчезает за макушками деревьев бейг, а потом всё-таки задал вопрос:
- Какое событие?
- Возвращение утраченного имущества! – торжественно объявил Саттол. Дигнар хотел что-то добавить, но Шанир дружелюбно ткнул его в бок и весело продолжил: - Теперь, дорогой Ужага, твоя помощь нам не потребуется. Разве что, найдёшь для нас короткий путь в Исанту?
- Без проблем, господин Шанир.
- Вот и отлично! Итак, други мои, вооружимся ножами и вилками!
- Позже! – осадил разошедшегося приятеля Дигнар. – У меня кусок в глотку не полезет, пока я не разберусь со своей любезной и приятно беззащитной теперь жёнушкой.
- Фу…. Воевать с девчонкой?
- С ведьмой!
Наследник оттолкнул Шанира и твёрдым шагом направился к сдвоенной ольхе, под которой лежала Гедерика. Оникс, повинуясь мысленному приказу хамира, пошёл следом. Остановившись возле спящей жены, Дигнар взглянул на примятую траву рядом с ней и махнул рукой: судьба бестолкового и бесполезного ликанца была ему безразлична. Он перевёл глаза на спокойное лицо ведьмы, и скрипнул зубами. Он помнил предостережение Кальсома, и в принципе был согласен с ним, но душа требовала мести. «В конце концов, та крикливая курица, что подсунул мне Миганаш в качестве замены, тоже ликанка. И, хочется верить, без закидонов, вроде красных глаз! Не детей же мне с ней рожать, в самом деле! Только ликанских выродков на троне Тирата не хватало! Вот завоюем Федерацию, разгромим Ликану, и возьму в постель нормальную женщину, чтобы богатырей рожала. А эту тварь… - Он с ненавистью посмотрел на Гедерику. - Можно и не убивать».
Дигнар решительно задушил в себе желание хорошенько пнуть жену ногой, повернулся к Ониксу и доброжелательно сообщил:
- Я предоставляю тебе шанс поквитаться с твоей похитительницей, малыш. Сотри ей память! Пусть эта сучка забудет, кто она и откуда, и сдохнет где-нибудь в канаве! Сможешь?
- Я сделаю всё, что прикажет хамир.
- Исполняй!
Фантош без промедленья опустился на колени и приложил ладонь ко лбу Гедерики. Девушка шумно вздохнула, причмокнула губами и вдруг прошептала:
- Я люблю тебя, Оникс.
Травянисто-зелёные глаза распахнулись до предела, а потом сузились в хищные щёлочки. «Глупая девчонка! - Эльф смежил веки. – Всё правильно. И предсказуемо. Не стоило тебе тягаться с наследником, Геда». Слова заклинания потекли сами собой. Оникс медленно погружался в сознание девушки и вдруг осознал, что в эту минуту до тошноты похож на Кальсома, который тоже крал память фантошей. Пальцы дрогнули, но приказ хамира не позволил оторвать руку ото лба Гедерики. Оникс продолжал механически читать заклинание, собирая воспоминания ликанки в большой пёстрый комок, а перед глазами яркой чередой плыли воспоминания об их коротком путешествии. «С ней я был почти свободен… Идиот! Нужно было дать ей то, что она хотела, и бежать в Картр. Лучше жалость или суд родичей, чем вечные оковы!» Внутреннее оцепенение, сковавшее Оникса в тот момент, когда он увидел мастера, исчезло, сменившись злостью и желанием отомстить. Всем! Только теперь, зная, что совсем скоро перестанет быть самим собой, фантош желал мести с утроенной силой. «Кальсому незачем лгать - счёт идёт на дни. У меня совсем нет времени…»
Оникс колдовал, а Гедерика улыбалась, не ощущая нависшей над ней опасности. Её улыбка нервировала эльфа, заставляла чувствовать себя палачом. «А что, если это последний шанс сделать хоть что-то в пику Кальсому и Дигнару?» Секунды утекали, как вода сквозь пальцы. От напряжения фантоша мелко потряхивало, в уголке глаз заблестели слёзы.
«Таар… Лине… Каен… Дале… Саан… Шуам… Великий лес! Помоги!»
Последние слова заклинания слетели с пересохших губ, фантош рванул комок воспоминаний из сознания Геды, но вместо того, чтобы рассыпаться в прах, пёстрый клубок вспыхнул над телом девушки, как праздничная хлопушка, и исчез. Оникса качнуло, и он упёрся ладонями в холодную, мокрую от росы траву.
- Ты в порядке, малыш?
- Да, хамир.
Фантош встал, повернулся к Дигнару и склонил голову. Наследник хлопнул эльфёнка широкой ладонью по плечу:
- Рад, что тебе понравилось. А теперь иди, седлай Кавалера!
Оникс направился к стреноженным лошадям, а Дигнар зашагал к костру, возле которого расположились Шанир и Ланир. Взял из рук друга тарелку с тонко нарезанными ломтиками ветчины и сыра, присел на раскладной табурет.
- Теперь твоя душенька спокойна, Диги? – насмешливо поинтересовался Саттол. – Эльфёнок снова твой, ликанская ведьма наказана…
- Не совсем. – Наследник положил в рот кусок ветчины, прожевал и кровожадно оскалился: – Конечно, Кальсом просил меня не убивать девчонку, но спустить ей с рук побег и похищение – ни за что!
Ужага и Саттол растерянно переглянулись. Когда наследник подходил к костру, он выглядел весьма довольным, но, как выяснилось, желание поквитаться с жёнушкой до сих пор не исчезло, хотя после того, что сделал фантош, с кем теперь квитаться?
- Что ты задумал, Диги? – осторожно спросил Шанир.
- Ничего, Шани, почти ничего. – Наследник сунул тарелку в руки подскочившего к нему Лиса и поднялся на ноги: - Мы уезжаем! Девчонка остаётся здесь. Пепел! Кинь ей монетку и кусок хлеба. Не хочу быть неблагодарным, жена как-никак.
С этими словами Дигнар подмигнул опешившим спутникам и мысленно приказал Змею подать коня.

@темы: Фантош