Полина Кохинор
Глава 12.
Нежданно-негаданно.
Йолинель отшатнулся от бейга и на мгновение прикрыл глаза. Как ни протестовало сознание, Ангр скорее всего был прав - без пролитой эльфийской крови решить проблему нельзя. Одного взгляда принцу хватило, чтобы понять: Оникс медленно умирает. Чудом казалось уже то, что после сражения с нефас он вообще дышал. «Что за сила способна замедлить действие яда нефас? Ведь даже Великому лесу это не по силу! Неужели это магия Ордена чистого духа? Мэтры должны разобраться как такое возможно! Нужно во что бы то ни стало доставить к ним мальчишку! А, значит, придётся нарушить закон».
- Прекратите шуметь! – в раздражении крикнул он бейгам, и те действительно угомонились: сложили крылья, присели на полусогнутых ногах и застыли как статуи, не спуская настороженных, предвкушающих взглядов с магов. – Так-то лучше, - буркнул себе под нос Йоль, шагнул к родичу, которого Ангр по-прежнему держал в лапах, и приложил указательные пальцы к его вискам.
читать дальше
Надежда на то, что вожак бейгов ошибся и Оникса можно исцелить обычным способом, была сверхпризрачной, но принц убеждал себя, что ему, потомку сильнейших эльфийских магов, возможно, это удастся. Но даже элементарная попытка отсканировать ауру Оникса с треском провалилась, тем самым полностью подтвердив правоту Ангра: магия на мальчишку не действовала, словно тот стал для неё невидим. «Странно… Вероятно это какая-то особенность фантошей, вот бы знать!.. Как бы то ни было, выхода действительно нет. Я не могу позволить Ониксу умереть, ибо последствия его смерти могут быть весьма неожиданными…» Йолинель украдкой покосился на Гедерику и наткнулся на пристальный взгляд чёрных глаз: трепетно прижимая к груди руку возлюбленного, девушка смотрела на него с безграничной надеждой. Принцу вдруг стало неудобно и даже немного стыдно за то, что он медлит, раздумывает, позволяя юной жизни угасать. Но ведь не так-то просто нарушить закон эльфу, да не простому, а выбравшему стезю военного, давшего клятву свято чтить заветы предков. А заветы эти ясно гласили: связывать с собой родича, не испросив на то его дозволения – преступление. Правда, всё это касалось обычных эльфов, к наследнику престола закон был ещё более суров: принц не имел права творить связующее заклинание без разрешения короля. Когда об этом узнают… «В лучшем случае я никогда не взойду на трон. Потребуют в срочном порядке жениться, родить наследника и самоустраниться – прозябать где-нибудь на задворках Федерации. А в худшем… - Йоль поёжился и машинально провёл ладонью по волосам, задевая кончики острых ушей. – Я стану четвёртым в списке изгнанников».
В сознании тотчас мелькнула коварная мысль использовать заклятье на Гедерике. Капля эльфийской крови в её венах наверняка позволила бы подросткам побрататься, да только вряд ли потом он услышал бы от ликанки спасибо. «Не сестрой мечтает она стать, а возлюбленной. Не простит, никогда не простит. А нажить врага с дикой шуарской кровью – увольте!»
- Жизнь за жизнь. Выбора действительно нет, - ворчливо произнёс Йолинель, снял с плеча лук, положил его на землю и вытащил из голенища сапога кинжал. – Приступим, пожалуй.
Найлин приобнял Гедерику за плечи:
- Отойдём, дорогая, пусть Йоль поможет Ониксу.
Девушка кивнула, выпустила руку возлюбленного и вместе с гномом отошла на несколько шагов в сторону. «Всё получится. Обязательно!» - снова и снова убеждала она себя, пытаясь унять грохочущее, словно камнепад, сердце.
- Всё будет хорошо, - в тон мыслям Гедерики произнёс гном и чуть сильнее сжал пальцы на хрупком плече, показывая, что он рядом и в любую минуту готов поддержать девушку, если это понадобиться.
Ангр тем временем аккуратно положил фантоша на редкую молодую траву, влажную от росы и остатков ночного тумана, отступил и, скрестив лапы на груди, воззрился на голубоглазого эльфа с таким видом, словно знал что-то такое до чего тому никогда не додуматься. Йоля передёрнуло от раздражения, однако он предпочёл не комментировать вызывающее поведение крылатого мага – спасение родича важнее любых препирательств. Повернулся к Ангру полубоком и тихо позвал:
- Ано.
Эштенец приблизился, нервно поглядывая на бейга, ткнулся носом в плечо спутника и замер, внимательно прислушиваясь к его словам.
- Ты станешь свидетелем моей клятвы.
Йолинель запустил пальцы в светло-коричневую гриву и потянул вниз, принуждая Ано лечь на землю. Громко всхрапнув, тот исполнил приказ. Эльф погладил коня по блестящей шкуре, сел на колени и взмахом клинка рассёк свою ладонь. Кровь, мгновенно заполнившая рану, выплеснулась на бледную кожу и тонкими ручейками потекла на морду эштенца. Немного выждав, Йоль взял руку фантоша и повторил процедуру с его ладонью. Кровь первородных смешалась, и тишину разорвал чистый и звонкий голос:
- Великий лес! Я, Йолинель, единственный прямой наследник моего рода, принимаю Оникса как брата. Под ласковым оком священной обители наших предков возродимся мы от двух матерей и двух отцов, что станут нашими общими, и сплетутся узы наши в кровный узор. Будут они крепче любых других, и буду я нести их с гордостью и братской любовью. Отныне и навсегда! Беру в свидетели родства нашего спутника моего Ано. Да будет так!
Кровавые капли на шкуре эштенца вспыхнули ярким зелёным светом и исчезли, явив глазам три строго очерченных руны. Лес охотно принял братскую клятву, чему Йоль ничуть не удивился. Теперь оставалось лишь ждать, пока связь между ним и Ониксом установится, закрепится и оставит на коже ритуальную вязь – браслет побратима. Принц мельком посмотрел на лицо мальчишки: мертвенную бледность разбавили розовые тона, и перевёл взгляд на свою ладонь. Рана затянулась, оставив после себя лишь тонкую, едва заметную белую полоску, а кровавые ручейки превратились в облачка изумрудных искорок, которые кружили над кожей запястья, постоянно меняя форму. То походили на простые графические символы, то на размытые силуэты диковинных строений, то на тени деревьев, цветов и птиц.
«Красиво», - отстранённо подумал эльф и нахмурился: в мягкий приятный цвет искорок, напоминающий цвет листвы многовековых деревьев Храмовой рощи, вклинились рваные жёлтые мазки.
- Нет, нет, так не должно быть!
Встревоженный возгласом спутника, Ано рывком поднялся на ноги, метнул подозрительный взгляд на ликанку и на всякий случай стал собирать силу, чтобы в случае чего отразить нападение. Бейги, до этого момента тихо урчащие как обожравшиеся сметаны коты, беспокойно заклёкотали, безошибочно угадывая изменения в магическом фоне эльфийского колдовства. А следом за ними почувствовал их и Найлин. Отпустив Гедерику, он поспешно шагнул к напарнику и, наклонившись, с тревогой взглянул в его растерянные глаза.
- Что случилось?
- Не знаю. Но что-то явно пошло не так, Най.
- Останови заклятье!
- Поздно, - прошептал Йолинель, с ужасом глядя как искры приобретают ровный золотистый оттенок. Сжимаются, уплотняются, стягиваются в тонкую линию, смахивающую на змею.
А в следующий миг фантош глубоко вздохнул и распахнул глаза.
- Оникс! – радостно вскрикнула Гедерика и кинулась к возлюбленному.
Гном едва успел её перехватить. Прижал к себе и дрогнувшим голосом прошептал на ухо:
- Подожди ещё минутку.
Девушка протестующе замотала головой и рванулась вперёд с такой силой, что Найлин не удержался на ногах. Правда, хватки не ослабил. Так и полетел на землю, жёстко сжимая девчонку в объятьях. Слуги-бейги затрещали-зацокали, потешаясь над незадачливыми магами, а вот эльфы и крылатый маг ничего не заметили. Йоль продолжал таращиться на свою руку, Оникс – в небо, а Ангр – на них обоих.
- Чего-то подобного я ожидал, - несколько секунд спустя рокочущим баском выдал бейг-маг и звучно хлопнул крыльями, призывая слуг ко вниманию.
В то же мгновение произошло сразу два события. Золотистая змейка, вьющаяся вокруг руки Йолинеля, остановилась, с тихим щелчком сомкнулась на его запястье, и Оникс словно отмер. Единым слитным движением поднялся на ноги и тут же припал на колено, покорно склонив голову перед родичем:
- Власть твоя безгранична надо мной, хамир.
Йоль дёрнулся, будто получил пощёчину, и округлившимися, полными ужаса глазами вытаращился на фантоша.
- Только не так, только не это, - сорвалось с непослушных губ.
- Какая прелесть! Эльф-рабовладелец! - с утробным, клёкочущим смехом воскликнул Ангр и, изогнув шею, приблизил лысую, как яйцо, голову к коленопреклонённому фантошу: - Ну, здравствуй, игрушка наследника. Рад, что ты очнулся и пребываешь в добром здравии. Надеюсь, твой новый хамир окажется не в пример лучше прежних двух, всё-таки родич и побратим. Но ты всё равно держи ухо востро, мало ли что. И Дигнару больше на глаза не попадайся. Он тебя не заслуживает. Ладно, удачи, малыш. Может, как-нибудь свидимся. Прощай.
С этими словами бейг подпрыгнул и стрелой взмыл в небо, уводя за собой верных слуг-воинов.
- Прощай, - на автомате откликнулся Оникс, провожая стремительно удаляющийся крылатый клин взглядом, и ошеломлённо посмотрел на красного, как распустившийся мак, Йоля. – Х-хамир?
- Десять гоблинов на твой рудник! – в сердцах проговорил гном и разжал хватку, выпуская Гедерику из объятий.
Жалобно всхлипнув, девушка встала, добрела до Оникса и, плюхнувшись на землю, уткнулась лицом в его плечо. Фантош с недоумением взглянул на тёмную макушку с торчащими во все стороны короткими прядками, но попытки отстраниться не сделал, ибо в сознании прозвучал злой до предела голос: «Только дёрнись – получишь в глаз! Она вернулась за тобой, несмотря на то, что Дигнар едва не убил её. Изволь проявить хотя бы каплю понимания!»
«Понимание, так понимание. Ничего не имею против». И, мысленно усмехнувшись, фантош погладил девушку по волосам. Короткий, почти дружеский жест, но Гедерике его хватило, чтобы почувствовать себя в стране сбывшихся сладких грёз: она вскинула голову и счастливо улыбнулась. Оникс ответил зеркальной улыбкой. Вполне искренней поскольку в глубине души был рад, что Геда выжила и вернула память. В конце концов, эта славная наивная девочка не заслуживала той судьбы, что уготовил ей Дигнар. «Во всём, что с нами случилось, виноват только я. Она была отличным хамиром. Хамиром, готовым при первой возможности дать мне свободу!» Между бровями мелькнула горькая складка и тут же разгладилась, лицо Оникса вновь стало спокойным и безмятежным. Он бережно провёл кончиками пальцев по щеке девушки и чуть слышно вздохнул: «Воспоминания воспоминаниями, но пора разбираться с делами насущными. И для начала понять, почему я всё ещё жив, вопреки смертоносному прикосновению нефас и всепоглощающему желанию мастера Кальсома».
- Оникс…
Гедерика хотела сказать что-то ещё, но задохнулась от избытка чувств и снова уткнулась в плечо возлюбленного. Опасаясь, что девушка вот-вот заплачет, фантош одной рукой притянул её ближе к себе, а другой стал осторожно поглаживать по спине.
«Умилительная картина. Прям как два голубка, правда, Йоль?» - хихикнул гном.
«Просто заткнись и молчи, Най! – огрызнулся в ответ эльф. – Ты не представляешь, во что мы вляпались!»
«Так объясни».
«И можно вслух, потому что я прекрасно вас слышу, господа разведчики», - вклинился в разговор ехидный голос фантоша.
- Проклятая связь! – Йолинель с ненавистью посмотрел на золотое кольцо. – Как я могу быть хамиром собственного побратима?! Уму непостижимо! Да когда об этом станет известно в Картре, меня от Леса отлучат!
- Не преувеличивай. Ты же не ведал, что так обернётся, - возразил Найлин.
- Может, вы потрудитесь объяснить, что всё-таки произошло? Это как-никак касается меня напрямую. – Оникс поднялся сам и помог встать Гедерике, но выпускать девушку из объятий не спешил. Изящные руки нежно обвивали его талию, ключицу опаляло трепетное дыхание. Рядом с ликанкой было тепло и уютно, а главное, она успокоилась и расслабилась, и почти не отвлекала, стояла тихо, как мышка. – Последнее, что я помню – прикосновение нефас.
- Знаешь, Оникс, прежде чем что-либо объяснять, с удовольствием треснул бы тебя по шее! Какого лешего ты сбежал тогда, в Мельшаре? Послушался б нас, возможно и с Дигнаром бы сталкиваться не пришлось!
- Или вы с Йолем сейчас валялись бы в чаще Бершанского леса, заботливо прикопанные моими коллегами-фантошами, а Гедерика так и осталась навсегда пустой, лишённой памяти оболочкой!
Оникс твёрдо взглянул в глаза гному. Он больше не желал изображать безвольного робкого фантоша. Вопреки тому, что по-прежнему был несвободен. «Йоль не Дигнар – покорность не оценит. Да и пресмыкаться перед родичем – увольте. Я и без того унижен сверх меры. Одна только кличка чего стоит! Нет уж, помирать так с музыкой!» В то, что жить он будет долго и счастливо, Оникс не верил, потому что отчетливо помнил слова, прозвучавшие в угасающем сознании: «Расслабься, мальчик, и пусть яд делает своё дело». Кальсом хотел, чтобы фантош умер - значит, тот обязан был умереть. А если по какому-то роковому стечению обстоятельств приказ не выполнен, мастер придёт и исправит ошибку…
Найлин устал играть в гляделки первым. Отвёл взгляд, нахлобучил шляпу поглубже и сварливо пробормотал:
- Пёс с ним, проехали. Что же до твоего вопроса, вкратце дело было так: мы Гедерикой занимались, память ей возвращали, а потом тебя искать отправились. И вдруг бейги летят, а их маг тебя в лапах тащит. Вот так вот, как говорится: на ловца и зверь бежит. Приземлился крылатый и рассказал, что ты с нефас сражался и проиграл. Дигнар же посчитал тебя мёртвым и велел похоронить.
Оникс вздрогнул, и Геда крепче обхватила возлюбленного руками, словно обещая, что больше с ним ничего плохого не случиться. Это выглядело безумно мило и трогательно, гном даже на мгновение замолчал, но тут же опомнился и продолжил:
- Откопал тебя бейг. Что уж он там почуял или услышал – не знаю, только мимо не прошёл. Чем-то ты ему приглянулся, раз он взвалил на себя роль опекуна. Одним словом, вытащил он тебя из могилы, попытался привести в сознание, но не сумел и принёс сюда, Йолю. Дальше объясняй сам. – Найлин посмотрел на напарника, всё ещё сидящего на земле с мрачным, угрюмым видом. – Про обряд я бы и сам послушал.
Йолинель что-то прошипел сквозь плотно стиснутые зубы, поднялся на ноги и, подхватив лук, пристроил его на плечо. По связи Оникс ощущал жгучее желание хамира прекратить этот разговор и изо всех сил подавлял желание вмешаться, предложить гному заткнуться, а, если слов не поймёт… «Стоп! Не думать об этом! Нельзя демонстрировать Йолю как сильно я от него завишу. Сорвусь – лишусь права голоса. Может, тыкать в лицо приказами он не станет, но ведь и просьбы хамира я игнорировать не могу. А, сообразив, что из меня можно сделать послушного, покладистого эльфёнка, он не преминет воспользоваться ситуацией. Из соображений моей безопасности, например. И для собственного покоя!»
- Между прочим, я тебя слышу! – сердито заявил Йоль.
- Этого не может быть! Наша связь не предполагает… - Оникс осёкся, нахмурился и протянул: - Хотя отчего же… Геда могла со мной разговаривать мысленно, а ты куда более умелый маг, чем она.
- Можешь прикрывать свои мысли, мне они без надобности. Главное, чтобы тебе они жить не мешали. И да: я с удовольствием лицезрел бы тебя послушным и покладистым мальчиком, но просить о подобном не стану. Веди себя так, как сочтёшь нужным. Хочу, чтобы ты оставался самим собой! Ясно?
- Да.
- И вовсе не обязательно всегда и во всём со мной соглашаться.
Йолинель и рад был бы продемонстрировать извечную невозмутимость первородных, но простое серебряное кольцо на запястье немым укором поблёскивало в лучах безразличного ко всему солнца, напоминая о непродуманности собственных поступков. «Я должен был предвидеть, чем всё закончится. Чувствовал подвох и всё равно полез на рожон!.. Эх, кого я обманываю: даже если б бейг открыто сказал, что за связь между нами возникнет – это ничего бы не изменило. Я не мог позволить Ониксу умереть! Но что теперь?..» Эльф нервным жестом поправил лук, взглянул на эштенца, словно хотел обрести в его взгляде поддержку, и вновь посмотрел на несостоявшегося побратима. Вселенское терпение в травянисто-зелёных глазах раздражало неимоверно. «Неужели произошедшее его не волнует? Нет! Не может быть. Это всего лишь маска. Проклятая маска, которую он так ловко натянул на лицо. А мне никак не удаётся. Вот напасть!» Испытывая невесть откуда взявшееся смущение, что больше подошло бы девице на первом свидании, нежели выпускнику Картрской военной академии на первом задании, Йоль осторожно коснулся связи, но со стороны Оникса веяло холодной расчётливой решимостью, такой же, как от его красивого породистого лица.
«Досадно», - буркнул про себя Йолинель и заговорил, разрушая становившееся уже неприличным молчание:
- Ещё раз повторяю: ты не обязан во всём со мной соглашаться. Поверь, я с удовольствием выслушаю разумные доводы и объективную критику.
Сказал и беззвучно выругался: прозвучала фраза как-то жалко. А всё из-за внутренней неуверенности. «Какие доводы?! Какая критика?! О чём вообще я говорю?! Нужно как можно скорее разорвать эту ненормальную, противоестественную связь!»
«Прекрати истерить, Йоль! – не выдержал Най. – Как ребёнок, право слово».
Йолинель замер, ошарашено глядя на Оникса.
- Я ничего не имею против тебя лично, - выдавил он после паузы, длившейся не меньше двух-трёх минут.
Оникс коротко кивнул:
- Я знаю.
- Но ты должен понимать…
- Я понимаю.
- В чём дело? – Гедерика вскинула голову и посмотрела в лицо возлюбленному. Безграничное счастье в её глазах сменилось настороженностью. – Вы вдруг заговорили так странно. Йоль будто оправдывается в чём-то. Он обидел тебя?
Оникс помимо воли улыбнулся. «Я всё время забываю, как она наивна. Нежный домашний цветочек». Фантош склонился к уху девушки и прошептал:
- Уж кто-кто, а ты должна понимать, что произошло. Взгляни на его запястье.
С трудом сохраняя самообладание, ибо жаркое дыхание возлюбленного, опаляющее кожу и путающееся в коротких волосах, сбивало с мысли и затрудняло дыхание, Гедерика опустила взгляд и ахнула, увидев тонкий серебряный браслет.
- Это нечестно! Как ты мог? Я думала, первородные ценят свободу, а выходит… выходит… Немедленно освободи Оникса!
Гедерика дёрнулась в сторону эльфа, но фантош был начеку. Рывком притянул девушку к себе, развернул и крепко обнял, заставив уткнуться лицом себе в ключицу.
- Всё не так плохо, Геда. Йоль не Дигнар.
- Ты должен стать наконец свободным, и тогда…
Оникс предупреждающе сжал плечи девушки: пусть Гедерика была очаровательной юной девушкой, но заводить с ней серьёзные отношения он не мог. Да и не собирался. В его шкале ценностей любви не значилось. Впрочем, обижать ликанку не хотелось, и фантош поспешил загладить грубость. Разжал пальцы и ласково провёл ладонями по коротким чёрным волосам и узкой спине:
- Когда-нибудь так и случится. Найдётся маг, который сумеет разорвать связь, и я стану свободным. А пока нужно набраться терпения.
Гедерика кивнула, отстранилась от возлюбленного и одарила эльфа-разведчика недобрым взглядом:
- И всё же это неправильно. Пусть он не Дигнар, но… Зачем вообще ты стал хамиром, Йоль?!
- А, действительно, зачем?
Оникс испытывающее взглянул на родича, и тот не выдержал:
- По-твоему, я нарочно? Думаешь, я собирался становиться рабовладельцем на радость бейговскому магу?! Когда он принёс тебя, одного взгляда хватило, чтобы понять: по какой-то причине ты угасаешь. Медленно, но верно, точно свеча, которую пытается задуть маленький упрямый ребёнок. Его дыхание слабое, однако настойчивость поможет выполнить задуманное… К бейгам метафоры! Ты умирал, потому что Кальсом извратил твою природу. Не знаю, что именно он сделал – результат оказался впечатляющим, даже магия леса не смогла вернуть тебя к жизни. Я верю Ангру, он действительно пытался помочь, об этом отчётливо говорили остатки развеявшихся заклинаний, окутывающих тебя, словно лоскуты потрёпанного, ветхого плаща. Но что мог сделать бейг там, где оказался бессилен Великий лес? Ни-че-го. Все его потуги выглядели жалкими, хотя за одно я ему благодарен – он принял верное решение, поскольку в сложившейся ситуации никто, кроме родича, не смог бы тебе помочь.
- Ты попытался изменить моё имя? – Глаза фантоша округлились от понимания. – Это безумие! Я безроден!
- Только потому, что ты открещиваешься от своей семьи!
- Ты не понимаешь!
- Так просвети меня! – прорычал Йоль, но, увидев, как смертельно бледнеет на глазах фантош, поспешно добавил: - Нет, не надо. Храни свои тайны при себе.
Боль, накатившая прибойной волной, отступила, и Оникс смог вздохнуть свободно, а Йолинель отвесил себе десяток мысленных оплеух, в который раз пообещав быть осмотрительнее в словах, и вернулся к прерванному рассказу:
- Одним словом, как ты правильно отметил, я решил провести ритуал и даровать тебе наше родовое имя. Изменить судьбу, обмануть магию Кальсома...
- Это невозможно. Я фантош!
- Даже твоё упрямое отрицание собственной сущности не помешало бы обряду. Кровь моего рода очень сильна. Но благо спорить нам не пришлось: ты находился в беспамятстве, а, значит, не мог сопротивляться. Обряд проходил быстро и гладко. Наша кровь соединилась и начала свиваться в узор, который должен был оплести наши запястья тёмно-синей вязью браслетов побратимов. Однако в считанные секунды всё изменилось. Я даже понять ничего не успел, как из моего побратима ты превратился в раба. Мы словно шли по одной тропе, и вдруг ты отстал. Уступил дорогу, позволил вести себя. И всё это помимо моей воли!
- Сожалею, - буркнул Оникс. – Впрочем, чего-то подобного и следовало ожидать. Вряд ли мастер позволил бы фантошу разгуливать без поводка. Мы созданы, чтобы служить.
- Не говори так! – Гедерика вскинула голову. Тонкая рука взметнулась вверх, холодные пальцы коснулись щеки возлюбленного. – Я верю, что в Картре тебе сумеют помочь. Разрушать - не строить. Мэтры найдут способ разорвать ненавистную связь и сделать так, чтобы она больше не сковывала тебя.
Перед глазами Йоля как наяву встало лицо мэтра Саманиэля. Осуждающий, разочарованный взгляд, сердито поджатые губы.
- Ни за что! Ноги моей в Картре не будет, пока эта связь существует!
Найлин и Гедерика, для которых путешествие в столицу Федерации казалось делом само собой разумеющимся, с недоумением уставились на эльфа, а вот Оникс украдкой облегчённо выдохнул. В ближайшие миллион лет он на родной земле появляться не собирался, прекрасно осознавая, что родичи вцепятся в него мёртвой хваткой и день за днём будут пытаться вернуть ему изначальный вид. Очищать душу от геббинатской скверны. Никто не позволит «несчастному ребёнку» мстить. «Наверняка отправят в Храмовую рощу и заставят с утра до ночи предаваться созерцанию. И родители ещё…» Оникс вздрогнул, представив отца и мать рыдающими, и потянулся к связи. Лёгкий, едва заметный одобрительный импульс, дабы Йолинель не вздумал переменить решения, и осторожное предложение:
- Может быть, стоит разыскать Каломуша Перта?
- Это ещё зачем? Не далее как нынешним утром сей наглый маг заявил, что понятия не имеет, как у него получилось перекинуть связь с Дигнара на леди Гедерику.
- Но, так или иначе, у него получилось. Нужно уговорить его попробовать снова. Возможно, проследив, как он действует, мы сможем понять механизм связи и уничтожить её.
- Уговорить? – нервно рассмеялся Йоль. – И не надейся! Судя по всему, Перт в последнее время делает только то, что хочет. И как хочет!
- Да уж… - Найлин кивнул. – С магом такого уровня лучше не связываться лишний раз. Как вспомню, так вздрогну! Отправить в беспамятство толпу боевых магов, а потом спеленать двух разведчиков, управлять их телами и одновременно творить колдовство невесть какой сложности – это надо уметь. А он даже не запыхался! Вот тебе и секретарь Совета – писарь и мальчик на побегушках. Ага, как же! Всех обдурил! Интересно только, зачем ему это понадобилось? Хотел втереться в доверие Теригорну? Или ещё что?
- Замолчи! Кало не лжец! Он самый честный человек из всех, кого я знаю! - Гедерика, сжав кулаки, шагнула к гному. – Не знаю, чем он вас задел, но я о нём ни одного дурного слова не слышала! И видела от него только хорошее! Он мне бежать помог, и Оникса от Дигнара спас!
Фантош озадаченно покосился на девушку, но комментировать её слова не стал, предпочтя послушать и прояснить для себя, какие ещё мысли кипят и бурлят в её шуарско-ликанской головке.
- И потом, в Мельшаре, Кало снова пришёл ко мне на помощь. Он примчался, чтобы вернуть мне память! Вы сами так сказали. Так что не смейте его оговаривать! Каломуш Перт – герой! Он никого не боится и всегда держит слово! Сказал, что пошёл за Ониксом, значит, пошёл!..
Гедерика осеклась. Коротко ойкнув, она прижала ладони к щекам и обернулась к Ониксу:
- Он же думает, что ты с Дигнаром. А тебя нет. Надо его срочно предупредить! Вдруг он ещё не успел догнать свадебный кортеж?
- Э, нет, плохая идея. – Найлин отчаянно замахал руками. – Даже думать забудь! Нужно двигаться в Картр. Только на территории Федерации мы будем в безопасности!
«Как же родичи будут рады лицезреть наш замечательный тандем», - с горькой иронией прошептал фантош, точно зная, что фраза, как стрела, выпущенная умелой рукой, безошибочно пронзит цель. И точно: Йолинель сначала побледнел, потом покраснел, видимо, во всех живописных деталях представив «горячую встречу» с близкими и родными, и прорычал:
- Ты что, глухой, Най?! Я же ясно сказал: в Федерацию рабовладельцем я не вернусь!
- Но мэтры и мэтрессы…
- Плевать! Не желаю, чтобы в меня тыкали пальцами! Я такого позора на свой род не навлеку! И не надейся!
- Да ладно тебе, Йоль, не бузи. – Найлин доброжелательно улыбнулся, всем своим видом показывая, что не желает ругаться с напарником. – Я на твоей стороне. Не хочешь в Картр, не надо. Поедем к сильфам. У них есть несколько великолепных специалистов по ментальным связям. С одним из них, Велором Галко, я даже в родственных связях состою. Я ж тебе рассказывал. Он женат на моей двоюродной тётке. Прекрасная женщина, между прочим.
- Ни к каким сильфам мы я не поеду!
- Ну что ты так сразу. Мы же можем вернуться тихо. Проедем через Бершанский лес к Жгучей гряде, пройдём вдоль отрога и через Нижний рубеж…
- Нет!
Найлин снял шляпу, запустил пятерню в тёмно-жёлтые волосы и пару раз с силой дёрнул:
- Ну что ж ты такой упрямый?! Ведь сам знаешь – вернуться надо. Это самое разумное решение!
- Возвращайся. – Йоль дёрнул плечом. – А я не могу. Ты же видел как бейг надо мной потешался…
- Да шут с ним, с бейгом! Дело ведь в репутации, так?
- Именно. Мало мне пророчества, так теперь ещё и это! И за что, скажи на милость? Ведь так хорошо всё складывалось: уехал в Ликану, думал, проживу здесь пару-тройку веков, потом ещё где. По миру покочую, в конце концов. А всё вот как обернулось. Словно какая-то сила так и подталкивает меня к отцу!
- Брось, ты никогда не был суеверным, Йоль.
- А теперь стал!
- Так поехали за Каломушем! – Гедерика порывисто приблизилась к Йолю и положила ладонь на его плечо: - Он будет рад нас видеть и подскажет, что делать дальше. Он очень умный. У него в доме два верхних этажа книгами забиты. И он все их читал. Кало знает обо всём на свете, он поможет.
- Вряд ли, - покачал головой эльф.
- А мне кажется, в словах Геды есть рациональное зерно. – Оникс встал рядом с девушкой и, слегка поклонившись хамиру, продолжил: - Если Ваше высочество не желает возвращаться на Родину и конкретной цели для дальнейшего путешествия у Вас нет, мы можем отправиться на поиски мага Перта, тем более что в этом случае процент вероятного решения проблемы разрыва связи очень высок – пятьдесят на пятьдесят.
Йолинель круглыми от изумления глазами смотрел на фантоша, открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова. Зато Гедерика, как существо более простодушное и бесхитростное, озвучила вертевшийся в голове эльфа вопрос:
- Как ты его назвал, Оникс?
- Что-то не так, леди? – бросив насмешливый взгляд на хамира, церемонно поинтересовался фантош.
- Ты обратился к нему как к принцу.
- А он принц и есть. Наследник эльфийского престола, сын короля Фалинеля, принц, которого никто не помнит. Все знают, что он есть, но как он выглядит и какое имя носит – неизвестно. Точнее, забыто - спасибо глашатаю Великого леса. – Оникс стёр насмешку с лица и сухим тоном добавил: - Если Вы и дальше хотите сохранять анонимность, Ваше высочество, постарайтесь не раздражаться и избегайте столь откровенных разговоров.
- Да какая анонимность? – басисто рассмеялся Найлин. – Йоль разболтал о своём происхождении в Мельшаре, когда нас едва не вздёрнули за тот переполох, что ты устроил. Правда, раскрылся он только братцам Бегонам и жене Натиша. Но, после того как леди Гедерика превратила Дайцаруша в горстку пепла, вряд ли его инкогнито надолго останется секретом. Если Халика постарается – весь Иртан узнает, кто такой Йолинель. И никакой глашатай тут не поможет, в этом я абсолютно уверен!
- Что за чушь ты несёшь?! – Возмущению Геды не было предела. - Кто такой Дайцаруш?! И с какой стати мне его во что-то превращать?! Я и заклинания такого не знаю! Что у Вас за язык-то такой, господин гном?! То Кало оговариваете, то меня. Постеснялись бы! Не меня, так хотя бы принца!
От слов девушки Найлина перекосило. С трудом повернув шею, ставшую вдруг точно деревянной, он смерил напарника кислым вымученным взглядом и душераздирающе вздохнул.
- Только не начинай рефлектировать, Най. А ещё лучше наплюй и разотри. Я по-прежнему твой друг!
- Вот и скажите своему другу, что не стоит голословно людей во всяких гадостях обвинять! – выпалила Гедерика, и чёрные короткие кудряшки на её голове стали дыбом.
- Тише, тише. – Фантош бережно притянул девушку к себе и зарылся носом в тёмную макушку. – Мы все несколько взвинчены, но горячиться не стоит. Так и разругаться можно, а бродить в одиночестве по Бершанскому лесу чревато крупными неприятностями. Уж кто-кто, а мы с тобой это знаем. – Почувствовав, что Геда немного расслабилась, Оникс посмотрел на родича: «Видишь, она довольна», а вслух произнёс: - Наш разговор лучше отложить. Хотя бы ненадолго. И лучше всего Вам, принц, определиться, куда мы поедем. В Картр, к сильфу Галко или догонять Каломуша? Время идёт, и, оставаясь на одном месте, мы рискуем стать отличной мишенью. Например, для брата Дайцаруша, который наверняка кипит праведным гневом и явится мстить не один, а во главе преподавательского и студенческого состава школы «Шипов». Боюсь, даже мне с такой оравой непросто справиться. Могут задавить числом.
Йолинель опустил голову. Несколько минут он задумчиво разглядывал траву под ногами, а потом поднял взгляд на несостоявшегося побратима:
- А чего хочешь ты, Оникс?
Травянисто-зелёные глаза полыхнули надеждой и тут же покрылись ледяной коркой спокойствия:
- Я хотел бы встретиться с Пертом. Думаю, несмотря на все заверения, он был не совсем честен с вами. Уверен, ему известно куда больше, чем говорит. Когда он провожал нас с Гедерикой в Бершане, то выглядел магом, который просчитывает события на несколько шагов вперёд. Да и то, как он действовал в Мельшаре говорит само за себя.
- Тогда решено: едем за Пертом! Я тоже хотел бы задать ему пару-тройку вопросов. И надеюсь, он на них ответит! Ты с нами, Най?
- Треснуть бы тебя за такие вопросы! – Гном нахлобучил шляпу и продемонстрировал напарнику увесистый кулак. – Вместе отправились на задание, вместе его и закончим. А сроки нам, как ты ранее верно заметил, нам никто не ставил. Надо Перта найти – найдём. Надо связь разорвать – приложим все мыслимые и немыслимые усилия. Но потом – в Картр!
- Договорились.
- И спорить не смей!
- Я и не спорю, - благодушно кивнул Йоль, и его напряжённое лицо разгладилось.
- Вот и не спорь! – Найлин подмигнул другу, перевёл взгляд на фантоша и хмыкнул: - А ты прекращай чудить. Думаешь, никто не понимает, что ты пытаешься нами манипулировать? – Оникс открыл рот, чтобы возразить, но гном махнул рукой, призывая его помолчать, и продолжил: - Знаю, что скажешь - я не я и лошадь не моя. Только вокруг не идиоты, парень. И, если мы не реагируем на твои выкрутасы, то только потому, что твои желания на данном этапе не идут в разрез с нашими. – Най покосился на напарника: - С Йолевскими уж точно. Так что играй, играй да не заигрывайся. Усёк?
И не дожидаясь ответа, Найлин отправился ловить своего жеребца, которому надоело пастись на одном месте. Хвост Рудника выглядывал из-за большого куста акации, и активно ходил из стороны в сторону, видимо конь отыскал в скудном на зелень весеннем лесу что-то воистину вкусное. Однако дойти до куста Наю было не суждено: воздух за его спиной внезапно сгустился, закружился, словно закрученный рукой великана, и из образовавшейся воронки вывалился растрёпанный парень. С силой врезался в спину гнома и вместе с ним полетел на тёмную, влажную от росы землю. Любимая шляпа отлетела в сторону, лицо и волосы облепила грязь.
- Варглово дерьмо!!! – взвыл Найлин. Он резко повернулся, спихнув с себя наглеца, и замахнулся, намереваясь поквитаться с ним за падение, да так и застыл с поднятой рукой: - Это что ещё за шутки?! Откуда ты взялся?! Оникс, у тебя есть брат?!
Нежданно-негаданно.
Йолинель отшатнулся от бейга и на мгновение прикрыл глаза. Как ни протестовало сознание, Ангр скорее всего был прав - без пролитой эльфийской крови решить проблему нельзя. Одного взгляда принцу хватило, чтобы понять: Оникс медленно умирает. Чудом казалось уже то, что после сражения с нефас он вообще дышал. «Что за сила способна замедлить действие яда нефас? Ведь даже Великому лесу это не по силу! Неужели это магия Ордена чистого духа? Мэтры должны разобраться как такое возможно! Нужно во что бы то ни стало доставить к ним мальчишку! А, значит, придётся нарушить закон».
- Прекратите шуметь! – в раздражении крикнул он бейгам, и те действительно угомонились: сложили крылья, присели на полусогнутых ногах и застыли как статуи, не спуская настороженных, предвкушающих взглядов с магов. – Так-то лучше, - буркнул себе под нос Йоль, шагнул к родичу, которого Ангр по-прежнему держал в лапах, и приложил указательные пальцы к его вискам.
читать дальше
Надежда на то, что вожак бейгов ошибся и Оникса можно исцелить обычным способом, была сверхпризрачной, но принц убеждал себя, что ему, потомку сильнейших эльфийских магов, возможно, это удастся. Но даже элементарная попытка отсканировать ауру Оникса с треском провалилась, тем самым полностью подтвердив правоту Ангра: магия на мальчишку не действовала, словно тот стал для неё невидим. «Странно… Вероятно это какая-то особенность фантошей, вот бы знать!.. Как бы то ни было, выхода действительно нет. Я не могу позволить Ониксу умереть, ибо последствия его смерти могут быть весьма неожиданными…» Йолинель украдкой покосился на Гедерику и наткнулся на пристальный взгляд чёрных глаз: трепетно прижимая к груди руку возлюбленного, девушка смотрела на него с безграничной надеждой. Принцу вдруг стало неудобно и даже немного стыдно за то, что он медлит, раздумывает, позволяя юной жизни угасать. Но ведь не так-то просто нарушить закон эльфу, да не простому, а выбравшему стезю военного, давшего клятву свято чтить заветы предков. А заветы эти ясно гласили: связывать с собой родича, не испросив на то его дозволения – преступление. Правда, всё это касалось обычных эльфов, к наследнику престола закон был ещё более суров: принц не имел права творить связующее заклинание без разрешения короля. Когда об этом узнают… «В лучшем случае я никогда не взойду на трон. Потребуют в срочном порядке жениться, родить наследника и самоустраниться – прозябать где-нибудь на задворках Федерации. А в худшем… - Йоль поёжился и машинально провёл ладонью по волосам, задевая кончики острых ушей. – Я стану четвёртым в списке изгнанников».
В сознании тотчас мелькнула коварная мысль использовать заклятье на Гедерике. Капля эльфийской крови в её венах наверняка позволила бы подросткам побрататься, да только вряд ли потом он услышал бы от ликанки спасибо. «Не сестрой мечтает она стать, а возлюбленной. Не простит, никогда не простит. А нажить врага с дикой шуарской кровью – увольте!»
- Жизнь за жизнь. Выбора действительно нет, - ворчливо произнёс Йолинель, снял с плеча лук, положил его на землю и вытащил из голенища сапога кинжал. – Приступим, пожалуй.
Найлин приобнял Гедерику за плечи:
- Отойдём, дорогая, пусть Йоль поможет Ониксу.
Девушка кивнула, выпустила руку возлюбленного и вместе с гномом отошла на несколько шагов в сторону. «Всё получится. Обязательно!» - снова и снова убеждала она себя, пытаясь унять грохочущее, словно камнепад, сердце.
- Всё будет хорошо, - в тон мыслям Гедерики произнёс гном и чуть сильнее сжал пальцы на хрупком плече, показывая, что он рядом и в любую минуту готов поддержать девушку, если это понадобиться.
Ангр тем временем аккуратно положил фантоша на редкую молодую траву, влажную от росы и остатков ночного тумана, отступил и, скрестив лапы на груди, воззрился на голубоглазого эльфа с таким видом, словно знал что-то такое до чего тому никогда не додуматься. Йоля передёрнуло от раздражения, однако он предпочёл не комментировать вызывающее поведение крылатого мага – спасение родича важнее любых препирательств. Повернулся к Ангру полубоком и тихо позвал:
- Ано.
Эштенец приблизился, нервно поглядывая на бейга, ткнулся носом в плечо спутника и замер, внимательно прислушиваясь к его словам.
- Ты станешь свидетелем моей клятвы.
Йолинель запустил пальцы в светло-коричневую гриву и потянул вниз, принуждая Ано лечь на землю. Громко всхрапнув, тот исполнил приказ. Эльф погладил коня по блестящей шкуре, сел на колени и взмахом клинка рассёк свою ладонь. Кровь, мгновенно заполнившая рану, выплеснулась на бледную кожу и тонкими ручейками потекла на морду эштенца. Немного выждав, Йоль взял руку фантоша и повторил процедуру с его ладонью. Кровь первородных смешалась, и тишину разорвал чистый и звонкий голос:
- Великий лес! Я, Йолинель, единственный прямой наследник моего рода, принимаю Оникса как брата. Под ласковым оком священной обители наших предков возродимся мы от двух матерей и двух отцов, что станут нашими общими, и сплетутся узы наши в кровный узор. Будут они крепче любых других, и буду я нести их с гордостью и братской любовью. Отныне и навсегда! Беру в свидетели родства нашего спутника моего Ано. Да будет так!
Кровавые капли на шкуре эштенца вспыхнули ярким зелёным светом и исчезли, явив глазам три строго очерченных руны. Лес охотно принял братскую клятву, чему Йоль ничуть не удивился. Теперь оставалось лишь ждать, пока связь между ним и Ониксом установится, закрепится и оставит на коже ритуальную вязь – браслет побратима. Принц мельком посмотрел на лицо мальчишки: мертвенную бледность разбавили розовые тона, и перевёл взгляд на свою ладонь. Рана затянулась, оставив после себя лишь тонкую, едва заметную белую полоску, а кровавые ручейки превратились в облачка изумрудных искорок, которые кружили над кожей запястья, постоянно меняя форму. То походили на простые графические символы, то на размытые силуэты диковинных строений, то на тени деревьев, цветов и птиц.
«Красиво», - отстранённо подумал эльф и нахмурился: в мягкий приятный цвет искорок, напоминающий цвет листвы многовековых деревьев Храмовой рощи, вклинились рваные жёлтые мазки.
- Нет, нет, так не должно быть!
Встревоженный возгласом спутника, Ано рывком поднялся на ноги, метнул подозрительный взгляд на ликанку и на всякий случай стал собирать силу, чтобы в случае чего отразить нападение. Бейги, до этого момента тихо урчащие как обожравшиеся сметаны коты, беспокойно заклёкотали, безошибочно угадывая изменения в магическом фоне эльфийского колдовства. А следом за ними почувствовал их и Найлин. Отпустив Гедерику, он поспешно шагнул к напарнику и, наклонившись, с тревогой взглянул в его растерянные глаза.
- Что случилось?
- Не знаю. Но что-то явно пошло не так, Най.
- Останови заклятье!
- Поздно, - прошептал Йолинель, с ужасом глядя как искры приобретают ровный золотистый оттенок. Сжимаются, уплотняются, стягиваются в тонкую линию, смахивающую на змею.
А в следующий миг фантош глубоко вздохнул и распахнул глаза.
- Оникс! – радостно вскрикнула Гедерика и кинулась к возлюбленному.
Гном едва успел её перехватить. Прижал к себе и дрогнувшим голосом прошептал на ухо:
- Подожди ещё минутку.
Девушка протестующе замотала головой и рванулась вперёд с такой силой, что Найлин не удержался на ногах. Правда, хватки не ослабил. Так и полетел на землю, жёстко сжимая девчонку в объятьях. Слуги-бейги затрещали-зацокали, потешаясь над незадачливыми магами, а вот эльфы и крылатый маг ничего не заметили. Йоль продолжал таращиться на свою руку, Оникс – в небо, а Ангр – на них обоих.
- Чего-то подобного я ожидал, - несколько секунд спустя рокочущим баском выдал бейг-маг и звучно хлопнул крыльями, призывая слуг ко вниманию.
В то же мгновение произошло сразу два события. Золотистая змейка, вьющаяся вокруг руки Йолинеля, остановилась, с тихим щелчком сомкнулась на его запястье, и Оникс словно отмер. Единым слитным движением поднялся на ноги и тут же припал на колено, покорно склонив голову перед родичем:
- Власть твоя безгранична надо мной, хамир.
Йоль дёрнулся, будто получил пощёчину, и округлившимися, полными ужаса глазами вытаращился на фантоша.
- Только не так, только не это, - сорвалось с непослушных губ.
- Какая прелесть! Эльф-рабовладелец! - с утробным, клёкочущим смехом воскликнул Ангр и, изогнув шею, приблизил лысую, как яйцо, голову к коленопреклонённому фантошу: - Ну, здравствуй, игрушка наследника. Рад, что ты очнулся и пребываешь в добром здравии. Надеюсь, твой новый хамир окажется не в пример лучше прежних двух, всё-таки родич и побратим. Но ты всё равно держи ухо востро, мало ли что. И Дигнару больше на глаза не попадайся. Он тебя не заслуживает. Ладно, удачи, малыш. Может, как-нибудь свидимся. Прощай.
С этими словами бейг подпрыгнул и стрелой взмыл в небо, уводя за собой верных слуг-воинов.
- Прощай, - на автомате откликнулся Оникс, провожая стремительно удаляющийся крылатый клин взглядом, и ошеломлённо посмотрел на красного, как распустившийся мак, Йоля. – Х-хамир?
- Десять гоблинов на твой рудник! – в сердцах проговорил гном и разжал хватку, выпуская Гедерику из объятий.
Жалобно всхлипнув, девушка встала, добрела до Оникса и, плюхнувшись на землю, уткнулась лицом в его плечо. Фантош с недоумением взглянул на тёмную макушку с торчащими во все стороны короткими прядками, но попытки отстраниться не сделал, ибо в сознании прозвучал злой до предела голос: «Только дёрнись – получишь в глаз! Она вернулась за тобой, несмотря на то, что Дигнар едва не убил её. Изволь проявить хотя бы каплю понимания!»
«Понимание, так понимание. Ничего не имею против». И, мысленно усмехнувшись, фантош погладил девушку по волосам. Короткий, почти дружеский жест, но Гедерике его хватило, чтобы почувствовать себя в стране сбывшихся сладких грёз: она вскинула голову и счастливо улыбнулась. Оникс ответил зеркальной улыбкой. Вполне искренней поскольку в глубине души был рад, что Геда выжила и вернула память. В конце концов, эта славная наивная девочка не заслуживала той судьбы, что уготовил ей Дигнар. «Во всём, что с нами случилось, виноват только я. Она была отличным хамиром. Хамиром, готовым при первой возможности дать мне свободу!» Между бровями мелькнула горькая складка и тут же разгладилась, лицо Оникса вновь стало спокойным и безмятежным. Он бережно провёл кончиками пальцев по щеке девушки и чуть слышно вздохнул: «Воспоминания воспоминаниями, но пора разбираться с делами насущными. И для начала понять, почему я всё ещё жив, вопреки смертоносному прикосновению нефас и всепоглощающему желанию мастера Кальсома».
- Оникс…
Гедерика хотела сказать что-то ещё, но задохнулась от избытка чувств и снова уткнулась в плечо возлюбленного. Опасаясь, что девушка вот-вот заплачет, фантош одной рукой притянул её ближе к себе, а другой стал осторожно поглаживать по спине.
«Умилительная картина. Прям как два голубка, правда, Йоль?» - хихикнул гном.
«Просто заткнись и молчи, Най! – огрызнулся в ответ эльф. – Ты не представляешь, во что мы вляпались!»
«Так объясни».
«И можно вслух, потому что я прекрасно вас слышу, господа разведчики», - вклинился в разговор ехидный голос фантоша.
- Проклятая связь! – Йолинель с ненавистью посмотрел на золотое кольцо. – Как я могу быть хамиром собственного побратима?! Уму непостижимо! Да когда об этом станет известно в Картре, меня от Леса отлучат!
- Не преувеличивай. Ты же не ведал, что так обернётся, - возразил Найлин.
- Может, вы потрудитесь объяснить, что всё-таки произошло? Это как-никак касается меня напрямую. – Оникс поднялся сам и помог встать Гедерике, но выпускать девушку из объятий не спешил. Изящные руки нежно обвивали его талию, ключицу опаляло трепетное дыхание. Рядом с ликанкой было тепло и уютно, а главное, она успокоилась и расслабилась, и почти не отвлекала, стояла тихо, как мышка. – Последнее, что я помню – прикосновение нефас.
- Знаешь, Оникс, прежде чем что-либо объяснять, с удовольствием треснул бы тебя по шее! Какого лешего ты сбежал тогда, в Мельшаре? Послушался б нас, возможно и с Дигнаром бы сталкиваться не пришлось!
- Или вы с Йолем сейчас валялись бы в чаще Бершанского леса, заботливо прикопанные моими коллегами-фантошами, а Гедерика так и осталась навсегда пустой, лишённой памяти оболочкой!
Оникс твёрдо взглянул в глаза гному. Он больше не желал изображать безвольного робкого фантоша. Вопреки тому, что по-прежнему был несвободен. «Йоль не Дигнар – покорность не оценит. Да и пресмыкаться перед родичем – увольте. Я и без того унижен сверх меры. Одна только кличка чего стоит! Нет уж, помирать так с музыкой!» В то, что жить он будет долго и счастливо, Оникс не верил, потому что отчетливо помнил слова, прозвучавшие в угасающем сознании: «Расслабься, мальчик, и пусть яд делает своё дело». Кальсом хотел, чтобы фантош умер - значит, тот обязан был умереть. А если по какому-то роковому стечению обстоятельств приказ не выполнен, мастер придёт и исправит ошибку…
Найлин устал играть в гляделки первым. Отвёл взгляд, нахлобучил шляпу поглубже и сварливо пробормотал:
- Пёс с ним, проехали. Что же до твоего вопроса, вкратце дело было так: мы Гедерикой занимались, память ей возвращали, а потом тебя искать отправились. И вдруг бейги летят, а их маг тебя в лапах тащит. Вот так вот, как говорится: на ловца и зверь бежит. Приземлился крылатый и рассказал, что ты с нефас сражался и проиграл. Дигнар же посчитал тебя мёртвым и велел похоронить.
Оникс вздрогнул, и Геда крепче обхватила возлюбленного руками, словно обещая, что больше с ним ничего плохого не случиться. Это выглядело безумно мило и трогательно, гном даже на мгновение замолчал, но тут же опомнился и продолжил:
- Откопал тебя бейг. Что уж он там почуял или услышал – не знаю, только мимо не прошёл. Чем-то ты ему приглянулся, раз он взвалил на себя роль опекуна. Одним словом, вытащил он тебя из могилы, попытался привести в сознание, но не сумел и принёс сюда, Йолю. Дальше объясняй сам. – Найлин посмотрел на напарника, всё ещё сидящего на земле с мрачным, угрюмым видом. – Про обряд я бы и сам послушал.
Йолинель что-то прошипел сквозь плотно стиснутые зубы, поднялся на ноги и, подхватив лук, пристроил его на плечо. По связи Оникс ощущал жгучее желание хамира прекратить этот разговор и изо всех сил подавлял желание вмешаться, предложить гному заткнуться, а, если слов не поймёт… «Стоп! Не думать об этом! Нельзя демонстрировать Йолю как сильно я от него завишу. Сорвусь – лишусь права голоса. Может, тыкать в лицо приказами он не станет, но ведь и просьбы хамира я игнорировать не могу. А, сообразив, что из меня можно сделать послушного, покладистого эльфёнка, он не преминет воспользоваться ситуацией. Из соображений моей безопасности, например. И для собственного покоя!»
- Между прочим, я тебя слышу! – сердито заявил Йоль.
- Этого не может быть! Наша связь не предполагает… - Оникс осёкся, нахмурился и протянул: - Хотя отчего же… Геда могла со мной разговаривать мысленно, а ты куда более умелый маг, чем она.
- Можешь прикрывать свои мысли, мне они без надобности. Главное, чтобы тебе они жить не мешали. И да: я с удовольствием лицезрел бы тебя послушным и покладистым мальчиком, но просить о подобном не стану. Веди себя так, как сочтёшь нужным. Хочу, чтобы ты оставался самим собой! Ясно?
- Да.
- И вовсе не обязательно всегда и во всём со мной соглашаться.
Йолинель и рад был бы продемонстрировать извечную невозмутимость первородных, но простое серебряное кольцо на запястье немым укором поблёскивало в лучах безразличного ко всему солнца, напоминая о непродуманности собственных поступков. «Я должен был предвидеть, чем всё закончится. Чувствовал подвох и всё равно полез на рожон!.. Эх, кого я обманываю: даже если б бейг открыто сказал, что за связь между нами возникнет – это ничего бы не изменило. Я не мог позволить Ониксу умереть! Но что теперь?..» Эльф нервным жестом поправил лук, взглянул на эштенца, словно хотел обрести в его взгляде поддержку, и вновь посмотрел на несостоявшегося побратима. Вселенское терпение в травянисто-зелёных глазах раздражало неимоверно. «Неужели произошедшее его не волнует? Нет! Не может быть. Это всего лишь маска. Проклятая маска, которую он так ловко натянул на лицо. А мне никак не удаётся. Вот напасть!» Испытывая невесть откуда взявшееся смущение, что больше подошло бы девице на первом свидании, нежели выпускнику Картрской военной академии на первом задании, Йоль осторожно коснулся связи, но со стороны Оникса веяло холодной расчётливой решимостью, такой же, как от его красивого породистого лица.
«Досадно», - буркнул про себя Йолинель и заговорил, разрушая становившееся уже неприличным молчание:
- Ещё раз повторяю: ты не обязан во всём со мной соглашаться. Поверь, я с удовольствием выслушаю разумные доводы и объективную критику.
Сказал и беззвучно выругался: прозвучала фраза как-то жалко. А всё из-за внутренней неуверенности. «Какие доводы?! Какая критика?! О чём вообще я говорю?! Нужно как можно скорее разорвать эту ненормальную, противоестественную связь!»
«Прекрати истерить, Йоль! – не выдержал Най. – Как ребёнок, право слово».
Йолинель замер, ошарашено глядя на Оникса.
- Я ничего не имею против тебя лично, - выдавил он после паузы, длившейся не меньше двух-трёх минут.
Оникс коротко кивнул:
- Я знаю.
- Но ты должен понимать…
- Я понимаю.
- В чём дело? – Гедерика вскинула голову и посмотрела в лицо возлюбленному. Безграничное счастье в её глазах сменилось настороженностью. – Вы вдруг заговорили так странно. Йоль будто оправдывается в чём-то. Он обидел тебя?
Оникс помимо воли улыбнулся. «Я всё время забываю, как она наивна. Нежный домашний цветочек». Фантош склонился к уху девушки и прошептал:
- Уж кто-кто, а ты должна понимать, что произошло. Взгляни на его запястье.
С трудом сохраняя самообладание, ибо жаркое дыхание возлюбленного, опаляющее кожу и путающееся в коротких волосах, сбивало с мысли и затрудняло дыхание, Гедерика опустила взгляд и ахнула, увидев тонкий серебряный браслет.
- Это нечестно! Как ты мог? Я думала, первородные ценят свободу, а выходит… выходит… Немедленно освободи Оникса!
Гедерика дёрнулась в сторону эльфа, но фантош был начеку. Рывком притянул девушку к себе, развернул и крепко обнял, заставив уткнуться лицом себе в ключицу.
- Всё не так плохо, Геда. Йоль не Дигнар.
- Ты должен стать наконец свободным, и тогда…
Оникс предупреждающе сжал плечи девушки: пусть Гедерика была очаровательной юной девушкой, но заводить с ней серьёзные отношения он не мог. Да и не собирался. В его шкале ценностей любви не значилось. Впрочем, обижать ликанку не хотелось, и фантош поспешил загладить грубость. Разжал пальцы и ласково провёл ладонями по коротким чёрным волосам и узкой спине:
- Когда-нибудь так и случится. Найдётся маг, который сумеет разорвать связь, и я стану свободным. А пока нужно набраться терпения.
Гедерика кивнула, отстранилась от возлюбленного и одарила эльфа-разведчика недобрым взглядом:
- И всё же это неправильно. Пусть он не Дигнар, но… Зачем вообще ты стал хамиром, Йоль?!
- А, действительно, зачем?
Оникс испытывающее взглянул на родича, и тот не выдержал:
- По-твоему, я нарочно? Думаешь, я собирался становиться рабовладельцем на радость бейговскому магу?! Когда он принёс тебя, одного взгляда хватило, чтобы понять: по какой-то причине ты угасаешь. Медленно, но верно, точно свеча, которую пытается задуть маленький упрямый ребёнок. Его дыхание слабое, однако настойчивость поможет выполнить задуманное… К бейгам метафоры! Ты умирал, потому что Кальсом извратил твою природу. Не знаю, что именно он сделал – результат оказался впечатляющим, даже магия леса не смогла вернуть тебя к жизни. Я верю Ангру, он действительно пытался помочь, об этом отчётливо говорили остатки развеявшихся заклинаний, окутывающих тебя, словно лоскуты потрёпанного, ветхого плаща. Но что мог сделать бейг там, где оказался бессилен Великий лес? Ни-че-го. Все его потуги выглядели жалкими, хотя за одно я ему благодарен – он принял верное решение, поскольку в сложившейся ситуации никто, кроме родича, не смог бы тебе помочь.
- Ты попытался изменить моё имя? – Глаза фантоша округлились от понимания. – Это безумие! Я безроден!
- Только потому, что ты открещиваешься от своей семьи!
- Ты не понимаешь!
- Так просвети меня! – прорычал Йоль, но, увидев, как смертельно бледнеет на глазах фантош, поспешно добавил: - Нет, не надо. Храни свои тайны при себе.
Боль, накатившая прибойной волной, отступила, и Оникс смог вздохнуть свободно, а Йолинель отвесил себе десяток мысленных оплеух, в который раз пообещав быть осмотрительнее в словах, и вернулся к прерванному рассказу:
- Одним словом, как ты правильно отметил, я решил провести ритуал и даровать тебе наше родовое имя. Изменить судьбу, обмануть магию Кальсома...
- Это невозможно. Я фантош!
- Даже твоё упрямое отрицание собственной сущности не помешало бы обряду. Кровь моего рода очень сильна. Но благо спорить нам не пришлось: ты находился в беспамятстве, а, значит, не мог сопротивляться. Обряд проходил быстро и гладко. Наша кровь соединилась и начала свиваться в узор, который должен был оплести наши запястья тёмно-синей вязью браслетов побратимов. Однако в считанные секунды всё изменилось. Я даже понять ничего не успел, как из моего побратима ты превратился в раба. Мы словно шли по одной тропе, и вдруг ты отстал. Уступил дорогу, позволил вести себя. И всё это помимо моей воли!
- Сожалею, - буркнул Оникс. – Впрочем, чего-то подобного и следовало ожидать. Вряд ли мастер позволил бы фантошу разгуливать без поводка. Мы созданы, чтобы служить.
- Не говори так! – Гедерика вскинула голову. Тонкая рука взметнулась вверх, холодные пальцы коснулись щеки возлюбленного. – Я верю, что в Картре тебе сумеют помочь. Разрушать - не строить. Мэтры найдут способ разорвать ненавистную связь и сделать так, чтобы она больше не сковывала тебя.
Перед глазами Йоля как наяву встало лицо мэтра Саманиэля. Осуждающий, разочарованный взгляд, сердито поджатые губы.
- Ни за что! Ноги моей в Картре не будет, пока эта связь существует!
Найлин и Гедерика, для которых путешествие в столицу Федерации казалось делом само собой разумеющимся, с недоумением уставились на эльфа, а вот Оникс украдкой облегчённо выдохнул. В ближайшие миллион лет он на родной земле появляться не собирался, прекрасно осознавая, что родичи вцепятся в него мёртвой хваткой и день за днём будут пытаться вернуть ему изначальный вид. Очищать душу от геббинатской скверны. Никто не позволит «несчастному ребёнку» мстить. «Наверняка отправят в Храмовую рощу и заставят с утра до ночи предаваться созерцанию. И родители ещё…» Оникс вздрогнул, представив отца и мать рыдающими, и потянулся к связи. Лёгкий, едва заметный одобрительный импульс, дабы Йолинель не вздумал переменить решения, и осторожное предложение:
- Может быть, стоит разыскать Каломуша Перта?
- Это ещё зачем? Не далее как нынешним утром сей наглый маг заявил, что понятия не имеет, как у него получилось перекинуть связь с Дигнара на леди Гедерику.
- Но, так или иначе, у него получилось. Нужно уговорить его попробовать снова. Возможно, проследив, как он действует, мы сможем понять механизм связи и уничтожить её.
- Уговорить? – нервно рассмеялся Йоль. – И не надейся! Судя по всему, Перт в последнее время делает только то, что хочет. И как хочет!
- Да уж… - Найлин кивнул. – С магом такого уровня лучше не связываться лишний раз. Как вспомню, так вздрогну! Отправить в беспамятство толпу боевых магов, а потом спеленать двух разведчиков, управлять их телами и одновременно творить колдовство невесть какой сложности – это надо уметь. А он даже не запыхался! Вот тебе и секретарь Совета – писарь и мальчик на побегушках. Ага, как же! Всех обдурил! Интересно только, зачем ему это понадобилось? Хотел втереться в доверие Теригорну? Или ещё что?
- Замолчи! Кало не лжец! Он самый честный человек из всех, кого я знаю! - Гедерика, сжав кулаки, шагнула к гному. – Не знаю, чем он вас задел, но я о нём ни одного дурного слова не слышала! И видела от него только хорошее! Он мне бежать помог, и Оникса от Дигнара спас!
Фантош озадаченно покосился на девушку, но комментировать её слова не стал, предпочтя послушать и прояснить для себя, какие ещё мысли кипят и бурлят в её шуарско-ликанской головке.
- И потом, в Мельшаре, Кало снова пришёл ко мне на помощь. Он примчался, чтобы вернуть мне память! Вы сами так сказали. Так что не смейте его оговаривать! Каломуш Перт – герой! Он никого не боится и всегда держит слово! Сказал, что пошёл за Ониксом, значит, пошёл!..
Гедерика осеклась. Коротко ойкнув, она прижала ладони к щекам и обернулась к Ониксу:
- Он же думает, что ты с Дигнаром. А тебя нет. Надо его срочно предупредить! Вдруг он ещё не успел догнать свадебный кортеж?
- Э, нет, плохая идея. – Найлин отчаянно замахал руками. – Даже думать забудь! Нужно двигаться в Картр. Только на территории Федерации мы будем в безопасности!
«Как же родичи будут рады лицезреть наш замечательный тандем», - с горькой иронией прошептал фантош, точно зная, что фраза, как стрела, выпущенная умелой рукой, безошибочно пронзит цель. И точно: Йолинель сначала побледнел, потом покраснел, видимо, во всех живописных деталях представив «горячую встречу» с близкими и родными, и прорычал:
- Ты что, глухой, Най?! Я же ясно сказал: в Федерацию рабовладельцем я не вернусь!
- Но мэтры и мэтрессы…
- Плевать! Не желаю, чтобы в меня тыкали пальцами! Я такого позора на свой род не навлеку! И не надейся!
- Да ладно тебе, Йоль, не бузи. – Найлин доброжелательно улыбнулся, всем своим видом показывая, что не желает ругаться с напарником. – Я на твоей стороне. Не хочешь в Картр, не надо. Поедем к сильфам. У них есть несколько великолепных специалистов по ментальным связям. С одним из них, Велором Галко, я даже в родственных связях состою. Я ж тебе рассказывал. Он женат на моей двоюродной тётке. Прекрасная женщина, между прочим.
- Ни к каким сильфам мы я не поеду!
- Ну что ты так сразу. Мы же можем вернуться тихо. Проедем через Бершанский лес к Жгучей гряде, пройдём вдоль отрога и через Нижний рубеж…
- Нет!
Найлин снял шляпу, запустил пятерню в тёмно-жёлтые волосы и пару раз с силой дёрнул:
- Ну что ж ты такой упрямый?! Ведь сам знаешь – вернуться надо. Это самое разумное решение!
- Возвращайся. – Йоль дёрнул плечом. – А я не могу. Ты же видел как бейг надо мной потешался…
- Да шут с ним, с бейгом! Дело ведь в репутации, так?
- Именно. Мало мне пророчества, так теперь ещё и это! И за что, скажи на милость? Ведь так хорошо всё складывалось: уехал в Ликану, думал, проживу здесь пару-тройку веков, потом ещё где. По миру покочую, в конце концов. А всё вот как обернулось. Словно какая-то сила так и подталкивает меня к отцу!
- Брось, ты никогда не был суеверным, Йоль.
- А теперь стал!
- Так поехали за Каломушем! – Гедерика порывисто приблизилась к Йолю и положила ладонь на его плечо: - Он будет рад нас видеть и подскажет, что делать дальше. Он очень умный. У него в доме два верхних этажа книгами забиты. И он все их читал. Кало знает обо всём на свете, он поможет.
- Вряд ли, - покачал головой эльф.
- А мне кажется, в словах Геды есть рациональное зерно. – Оникс встал рядом с девушкой и, слегка поклонившись хамиру, продолжил: - Если Ваше высочество не желает возвращаться на Родину и конкретной цели для дальнейшего путешествия у Вас нет, мы можем отправиться на поиски мага Перта, тем более что в этом случае процент вероятного решения проблемы разрыва связи очень высок – пятьдесят на пятьдесят.
Йолинель круглыми от изумления глазами смотрел на фантоша, открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова. Зато Гедерика, как существо более простодушное и бесхитростное, озвучила вертевшийся в голове эльфа вопрос:
- Как ты его назвал, Оникс?
- Что-то не так, леди? – бросив насмешливый взгляд на хамира, церемонно поинтересовался фантош.
- Ты обратился к нему как к принцу.
- А он принц и есть. Наследник эльфийского престола, сын короля Фалинеля, принц, которого никто не помнит. Все знают, что он есть, но как он выглядит и какое имя носит – неизвестно. Точнее, забыто - спасибо глашатаю Великого леса. – Оникс стёр насмешку с лица и сухим тоном добавил: - Если Вы и дальше хотите сохранять анонимность, Ваше высочество, постарайтесь не раздражаться и избегайте столь откровенных разговоров.
- Да какая анонимность? – басисто рассмеялся Найлин. – Йоль разболтал о своём происхождении в Мельшаре, когда нас едва не вздёрнули за тот переполох, что ты устроил. Правда, раскрылся он только братцам Бегонам и жене Натиша. Но, после того как леди Гедерика превратила Дайцаруша в горстку пепла, вряд ли его инкогнито надолго останется секретом. Если Халика постарается – весь Иртан узнает, кто такой Йолинель. И никакой глашатай тут не поможет, в этом я абсолютно уверен!
- Что за чушь ты несёшь?! – Возмущению Геды не было предела. - Кто такой Дайцаруш?! И с какой стати мне его во что-то превращать?! Я и заклинания такого не знаю! Что у Вас за язык-то такой, господин гном?! То Кало оговариваете, то меня. Постеснялись бы! Не меня, так хотя бы принца!
От слов девушки Найлина перекосило. С трудом повернув шею, ставшую вдруг точно деревянной, он смерил напарника кислым вымученным взглядом и душераздирающе вздохнул.
- Только не начинай рефлектировать, Най. А ещё лучше наплюй и разотри. Я по-прежнему твой друг!
- Вот и скажите своему другу, что не стоит голословно людей во всяких гадостях обвинять! – выпалила Гедерика, и чёрные короткие кудряшки на её голове стали дыбом.
- Тише, тише. – Фантош бережно притянул девушку к себе и зарылся носом в тёмную макушку. – Мы все несколько взвинчены, но горячиться не стоит. Так и разругаться можно, а бродить в одиночестве по Бершанскому лесу чревато крупными неприятностями. Уж кто-кто, а мы с тобой это знаем. – Почувствовав, что Геда немного расслабилась, Оникс посмотрел на родича: «Видишь, она довольна», а вслух произнёс: - Наш разговор лучше отложить. Хотя бы ненадолго. И лучше всего Вам, принц, определиться, куда мы поедем. В Картр, к сильфу Галко или догонять Каломуша? Время идёт, и, оставаясь на одном месте, мы рискуем стать отличной мишенью. Например, для брата Дайцаруша, который наверняка кипит праведным гневом и явится мстить не один, а во главе преподавательского и студенческого состава школы «Шипов». Боюсь, даже мне с такой оравой непросто справиться. Могут задавить числом.
Йолинель опустил голову. Несколько минут он задумчиво разглядывал траву под ногами, а потом поднял взгляд на несостоявшегося побратима:
- А чего хочешь ты, Оникс?
Травянисто-зелёные глаза полыхнули надеждой и тут же покрылись ледяной коркой спокойствия:
- Я хотел бы встретиться с Пертом. Думаю, несмотря на все заверения, он был не совсем честен с вами. Уверен, ему известно куда больше, чем говорит. Когда он провожал нас с Гедерикой в Бершане, то выглядел магом, который просчитывает события на несколько шагов вперёд. Да и то, как он действовал в Мельшаре говорит само за себя.
- Тогда решено: едем за Пертом! Я тоже хотел бы задать ему пару-тройку вопросов. И надеюсь, он на них ответит! Ты с нами, Най?
- Треснуть бы тебя за такие вопросы! – Гном нахлобучил шляпу и продемонстрировал напарнику увесистый кулак. – Вместе отправились на задание, вместе его и закончим. А сроки нам, как ты ранее верно заметил, нам никто не ставил. Надо Перта найти – найдём. Надо связь разорвать – приложим все мыслимые и немыслимые усилия. Но потом – в Картр!
- Договорились.
- И спорить не смей!
- Я и не спорю, - благодушно кивнул Йоль, и его напряжённое лицо разгладилось.
- Вот и не спорь! – Найлин подмигнул другу, перевёл взгляд на фантоша и хмыкнул: - А ты прекращай чудить. Думаешь, никто не понимает, что ты пытаешься нами манипулировать? – Оникс открыл рот, чтобы возразить, но гном махнул рукой, призывая его помолчать, и продолжил: - Знаю, что скажешь - я не я и лошадь не моя. Только вокруг не идиоты, парень. И, если мы не реагируем на твои выкрутасы, то только потому, что твои желания на данном этапе не идут в разрез с нашими. – Най покосился на напарника: - С Йолевскими уж точно. Так что играй, играй да не заигрывайся. Усёк?
И не дожидаясь ответа, Найлин отправился ловить своего жеребца, которому надоело пастись на одном месте. Хвост Рудника выглядывал из-за большого куста акации, и активно ходил из стороны в сторону, видимо конь отыскал в скудном на зелень весеннем лесу что-то воистину вкусное. Однако дойти до куста Наю было не суждено: воздух за его спиной внезапно сгустился, закружился, словно закрученный рукой великана, и из образовавшейся воронки вывалился растрёпанный парень. С силой врезался в спину гнома и вместе с ним полетел на тёмную, влажную от росы землю. Любимая шляпа отлетела в сторону, лицо и волосы облепила грязь.
- Варглово дерьмо!!! – взвыл Найлин. Он резко повернулся, спихнув с себя наглеца, и замахнулся, намереваясь поквитаться с ним за падение, да так и застыл с поднятой рукой: - Это что ещё за шутки?! Откуда ты взялся?! Оникс, у тебя есть брат?!
@темы: Фантош
